Кира оболенская в институте благородных девиц. Ки́ра Оболенская. Где лучше купить икону святой Киры
Мученица Кира Ивановна Оболенская родилась в 1889 году в семье князя Ивана Дмитриевича Оболенского. Древний род Оболенских восходит еще к князю Рюрику. В 10-летнем возрасте Кира была отдана в Смольный институт благородных девиц в Санкт-Петербурге, который окончила в 1904 году с серебряной медалью. Семья Киры жила в то время в Седлецкой губернии в Польше, где служил ее отец. После окончания института Кира Ивановна стала давать частные уроки в качестве домашней учительницы. Впоследствии учительство стало главным занятием ее жизни.
В 1906 году семья Оболенских переехала в Петербург, здесь они жили в доме номер 28 по Можайской улице. Благодаря этому Кира Ивановна получила возможность широкой преподавательской деятельности. К этой работе ее побудило глубокое религиозной чувство и искреннее желание служить ближнему. Она никогда и нигде не подчеркивала своего княжеского происхождения и не требовала к себе особого отношения, оставаясь везде человеком простым и добрым.
В 1910 году Кира Ивановна стала учительницей в бесплатной школе для бедных, а также преподавала в ряде других школ города. В этих трудах застала Киру Ивановну Первая Мировая война. На ее фронтах погибли два ее брата – Вадим и Борис Оболенские. Потеря горячо любимых братьев не только отозвалась глубоким страданием в душе Киры, но и заставила по-новому осмыслить свою жизнь.
Революция внесла в жизнь Оболенских новые личные беды. В 1918 году родной брат Киры Ивановны Юрий вступил в Добровольческую армию и в 1920 году погиб в бою. В том же году другой брат Павел был арестован. Прямо из-под расстрела, раненному, ему чудом удалось бежать из ЧК и эмигрировать за границу, – он спас свою жизнь, но был навеки разлучен с семьей. В 1920 году умер отец. Заботы о семье (престарелой матери и больной сестре) легли на плечи Киры Ивановны, которая работала школьным библиотекарем.
В 1930 году Киру Ивановну арестовали, в обвинении было написано: «потенциально является идеологической базой для недокорчевания пока нашей внешней и внутренней контрреволюции». В следственном деле она называется «бывшая княжна», ей были приписаны следующие намерения: «проникать на работу в наши культурные и учебные заведения, и там взращивать в миропонимании подрастающего поколения вредную идеалистическую философию».
Других обвинений предъявлено не было. На допросе Кира Ивановна заявила: «Я не отношу себя к разряду людей, разделяющих платформу советской власти. Мои расхождения с конституцией начинаются с вопроса об отделении Церкви от государства. От единомыслия с направлением советской государственности отказываюсь. Никаких контрреволюционных группировок, организаций или отдельных лиц, активно враждебно настроенных к советской власти, я не знаю, но одновременно заявляю, что называть какие бы то ни было фамилии считаю недостойной себя, ибо знаю, что это в условиях советской действительности навлекло бы на них неприятности». Тройка при ОГПУ по Ленинградскому военному округу приговорила княжну Киру Оболенскую к 5 годам лагерей.
После вынесения приговора Кира Ивановна была выслана этапом из Ленинградской тюрьмы в Белбалтлаг в городе Кемь в Архангельской области, а затем переведена в Свирьлаг в городе Лодейное Поле в Ленинградской области. В лагере она работала педагогом и медсестрой, работала много и усердно, за что была освобождена досрочно. Въезд в город ей был запрещен, и она поселилась за 101-м километром от Ленинграда.
В 1936 году Кира Ивановна переехала в город Боровичи, где стала преподавать иностранные языки в неполной средней школе. Кира Ивановна общалась со всеми верующими людьми, гонимыми советской властью. Здесь встретились две Петроградские мученицы, сестры Александро-Невского братства, прихожанки Феодоровского собора: княжна Кира Оболенская и Екатерина Арская. Они были поистине духовно близки друг другу, и обстоятельства их мученического подвига невероятно, удивительно схожи.
Боровичи в то время были местом ссылки духовенства, церковных активистов из числа мирян Ленинграда и его окрестностей. Здесь находился на поселении, после освобождения из лагеря, Ленинградский владыка архиепископ Гавриил (Воеводин) с некоторыми священниками города, лица дворянского звания, непонятно каким образом уцелевший генерал Колчаковской армии Д. Н. Кирхман и многие другие. Все эти лица вместе с духовенством Боровичей, а также и другие неугодные советской власти личности этой местности, подлежавшие, по сталинской разнарядке, уничтожению, были арестованы осенью 1937-го года и объявлены единой контрреволюционной организацией.
Главную роль отвели архиепископу Гавриилу, а всего по этому делу проходило 60 человек. Все они: «служители культа, монахи, церковники, странствующий элемент, кулаки, торговцы, дворяне, князья, генерал Белой армии, бывший пристав» — были якобы завербованы в эту организацию арх. Гавриилом. Среди прочих завербованных оказались и княжна Кира Ивановна Оболенская. Ей, как и всем прочим, вменили в вину фантастические по своей сути вещи: активная борьба с советской властью и пропаганда установления фашистского строя в СССР, агитация против колхозного строительства, агитация за проведение в Верховный Совет своих единомышленников и пр. Сфальсифицированный характер всех этих чудовищных обвинений будет доказан через двадцать лет, в 1958 году.
«В деле отсутствуют объективные доказательства о том, что из числа осужденных лиц по делу была организована контрреволюционная организация и что она проводила антисоветскую агитацию. К моменту ареста привлеченных лиц органы НКВД не располагали материалами, подтверждающими наличие контрреволюционной организации. Из материалов дела видно, что привлеченные лица осуждены были незаконно», — говорится в реабилитационной части Боровичского дела. Пятьдесят одного человека сталинская диктатура расстреляла по делу № 1а/1307 без всякого состава преступления, девятерых заточила в концлагере, из них один только дожил до освобождения. Но прежде, чем она обагрила свои руки кровью ни в чем не повинных людей, она пыталась уничтожить этих людей морально, потребовав от них под пытками собственноручных признаний никогда не совершавшихся ими поступков.
Арестованная Кира Ивановна Оболенская была подвергнута первому допросу в день ареста, 21 октября 1937-го года. Он носил ознакомительный характер: потребовали назвать родственников и знакомых, в числе которых прозвучало имя архиепископа Гавриила, известного арестованной с 1923-го года, когда она проживала в Ленинграде. Через три с половиной недели тюремного заключения, 14 ноября, Киру Ивановну вызвали на повторный допрос, оказавшийся очной ставкой. Ибо никаких признаний, даже после трех недель камеры и методов физического воздействия, добиться от самой арестованной не удалось. На этой очной ставке следователь устроил арестованной встречу с одним из не выдержавших давления священников, согласившимся дать против нее изобличающие показания. Органы надеялись, что эти показания вчерашнего единомышленника сломят дух арестованной и убедят ее в бессмысленности «запирательства».
Священник говорил на очной ставке, что Воеводин сам поведал ему о принадлежности Оболенской к тайной контрреволюционной организации. Он также привел в качестве доказательства беседу между Воеводиным и Оболенской, подтверждающую наличие между ними политической связи.
«Показания Л. не подтверждаю. Отрицаю категорически», — ответила Кира Ивановна на предложение следователя подтвердить показания свидетеля Л. На следующий день, 15 ноября, подследственная К. Оболенская была подвергнута очередному допросу, который также явился очной ставкой. Обвиняемый И. А. уличал ее в контрреволюционном заговоре с Воеводиным, происходившем на квартире священника Н. И. Воскресенского. На это новое обвинение последовал тот же ответ арестованной: «Показания И. А. И. не подтверждаю».
В тот же день органы предприняли последнюю попытку склонить Киру Ивановну к даче ложных показаний. «Вопрос:
Следователю известно, что вы состояли в контрреволюционной организации церковников и на деле проводили контрреволюционную работу. Настаиваю дать правдивые показания. Ответ:
Нет, в контрреволюционной организации церковников я не состояла и работы в ней никогда не проводила».
Архиепископ Гавриил не выдержал давления органов НКВД и поставил свою подпись под сфабрикованными показаниями. Не выдержал пыток и офицер Царской армии Колчаковский генерал Кирхман, давший показания против двоих человек. Каким же образом арестованной Кире Ивановне Оболенской удалось оказаться победительницей в этом противостоянии карательной машине, безжалостно и жестоко вырезавшей духовную и культурную элиту шестой части мира? «Виновной себя не признала », — сказано в протоколе Особой Тройки УНКВД ЛО, приговорившей княжну К. И. Оболенскую к расстрелу. (Приговор был приведен в исполнение 17 декабря 1937-го года.) В этой лаконичной записке заключена тайна мученицы нашего времени.
Племянница Киры Ивановны, Кира Константиновна Литовченко, ныне здравствующая и проживающая в Петербурге, хорошо помнит Киру Ивановну и ее внезапное исчезновение в 1937 году. «Тетя Кира, — говорит она, — к нам приходила часто, когда мы жили на Сергиевской (с 1923 – ул. Чайковского – прим. авт. ) улице, и они с мамой беседовали на разные темы, которые я по возрасту своему еще не могла понять. Она была теплый, добрый ласковый и уютный человек – бывают такие люди. Я помню как мы с ней сидели на балконе. Тогда еще было много церквей в округе, и начинался вечерний колокольный звон, благовест, и тётя Кира мне говорила: “Как вечером приятно это слышать”.
Может быть, по этому я и люблю вечер, сумерки, что всегда вспоминаю, как мы тогда сидели вместе, слушали. Когда тетя Кира исчезла, перестала к нам приходить, я спрашивала, где она, и мама, не желая говорить правду, сказала, что она ушла в монастырь». Ее мама не могла поведать ей в то время всю правду о земном шаре, на котором люди одержимые бесчеловечной жестокостью и облеченные властью, методично истребляют себе подобных. Причем, не только абсолютно ни в чем не повинных, но и отличающихся чертами подлинной нравственной красоты. Потому что после такой правды о мире очень могло случиться, что девочка отказалась бы в нем жить дальше. Теперь она знает правду о своей родственнице, в том числе и ту, что её тётя, княжна Кира Ивановна Оболенская, проявившая в кровавом застенке гонителей Истины необычайную высоту духа и явившая образ святости в мире, охваченном мраком безбожия, принадлежит к числу великих женщин-христианок ХХ-го столетия.
Кира Ивановна Оболенская оказалась одной из очень немногих, кто не дал никаких показаний, никак и ни в чём не оговорил ни других, ни себя. Ей было уже за 40, но она была все та же хрупкая княжна-учительница. Измученные голодной жизнью 20-х годов, заключением в лагере, ссыльной жизнью, новым арестом и допросами, две женщины – новомученицы Кира и Екатерина – своей праведной жизнью заслужили от Господа силы претерпеть до конца. Они не дали под пытками никаких показаний, не назвали ни одного человека, и даже не признали ни одного обвинения против себя.
Новомученица Кира была п рославлена в лике святых в 2003 году.
Вконтакте
17 июля 2019 г. прошло совещание Правительства РФ по вопросу о внедрении электронного удостоверения личности гражданина в Российской Федерации.
Д. Медведев заявил о планах Правительства ввести электронные паспорта в форме карты с чипом для граждан с 2023 года. По его словам: «В электронном паспорте должны быть все данные о человеке, его электронная подпись. Плюс он объединит в себе несколько документов: водительское удостоверение, СНИЛС и др.». Председатель Правительства ссылался на техническую готовность: «У нас есть Единая биометрическая система, система идентификации и аутентификации, возможность использовать облачную квалифицированную электронную подпись». Правительство планирует перевести в цифру все данные о человеке (как заявил Медведев, «Если мы переводим в «цифру» все...
В последнее время модернизм стал проникать не только в сферу богословия и литургики, но и в область церковной архитектуры и внутрихрамового убранства. В стольном граде России стали возводить храмы в модернистском стиле, чуждым московской и вообще русской архитектурной церковной традиции, с низкими, а нередко и просто отсутствующими иконостасами.
Появилась информация, что в Москве на Верейской улице появится православный храм, который будет отличаться от большинства традиционных храмов: сооружение будет выполнено в модернистском современном лаконичном стиле, с элементами минимализма. Футуристический проект храма в честь священномученика Игнатия Богоносца на Верейской улице Москвы был одобрен в июле 2019 года. Храм спроектировали Саид Джабраилов из бюро...
В последнее время СМИ как будто взорвались от статей, в которых описываются случаи истязания женщин и детей. И делается неизменный вывод – виноваты родители, а особенно мужчины, которые являются самой главной угрозой для своих домочадцев. И подобные случаи якобы стали возможны из-за того, что семейное насилие «декриминализовано». Более того, делается упор на то, что как будто бы наши власти разрешают избивать своих жен и детей, чем мужчины активно и повсеместно пользуются.
И уже несколько известных лиц сделали громкие заявления. Уполномоченный по правам человека в РФ Татьяна Москалькова и заместитель председателя комитета Государственной думы по вопросам семьи, женщин и детей Оксана Пушкина настаивают на скорейшей...
«Тренинг личностного роста» - звучит довольно заманчиво. Нам представляется наставник, дающий полезные советы, направляющий нас в трудную минуту жизни. Так ли это на самом деле? Полезны ли подобные тренинги, что могут предложить и какую опасность в себе таят - расскажем в этой статье.
Тренинги личностного роста начали зарождаться в 1950-х годах среди анонимных встреч людей с разными проблемами. Популяризовали концепцию лишь в 70-х - и особенно прославились два американских тренинга: Эрхардовский семинар-тренинг (ЭСТ-тренинг) и Lifespring. Оба обещали людям помочь с работой, самооценкой, отношениями и здоровьем всего за несколько дней интенсивных лекций и занятий. Компании, проводящие тренинги, обвиняли в психологических манипуляциях с участниками. Занятия проходили много...
- 25 июля
В результате пожара, который случился в Хабаровском крае в палаточном лагере "Холдоми", пострадали дети. Из них четверо на сегодняшний момент уже умерли...
Один из погибших детей - настоящий герой, ценой своей жизни пытавшийся спасти девочек из соседней палатки. Звали его - Леша Мартыненко. Ему не исполнилось еще и 11 лет. Леша в из детей в семье был самым старшим. Есть еще Саша и Тимоша. Ребята с родителями часто вместе путешествовали, да и просто отдыхали. В лагере мальчик жил через несколько палаток от той, где начался пожар, поэтому запросто мог остаться живым: но как только он увидел пожар в палатке для девочек, то сразу же бросился в огонь доставать их. В этот момент уже начала плавиться крыша, и на детей полился горящий пластик... Очевидцы видели, как Леша, сам уже сильно обгоревший, с горящими волосами...
Ваше мнение
Необходимо ли переводить богослужение на русский язык?
Наши братья русские празднуют сегодня свой праздник. Они славят великого и святого мужа, почившего в Господе 917 лет назад…
Этот сегодняшний праздник русский можно назвать и религиозным, и национальным, и государственным, и культурным. Ибо святой русский князь Владимир заложил краеугольный камень в основание, на котором воздвигнута девятисотлетняя палата русской веры, русской нации, русского государства и русской культуры. Он – духовный родоначальник народа русского.
Думаю, что все южные славяне, а сербы прежде всего, должны сердцем и душой принять участие в этом праздновании наших русских братьев. Ибо совесть наша заставляет нас плакать, когда русские плачут, и радоваться, когда русские радуются. Велик долг наш перед Россией. Может человек быть должен человеку, может и народ – народу. Но долг, которым Россия обязала сербский народ в 1914 году, настолько огромен, что его не могут возвратить ни века, ни поколения. Это долг любви, которая с завязанными глазами идет на смерть, спасая своего ближнего. Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих – это слова Христа. Русский царь и русский народ, неподготовленными вступая в войну за оборону Сербии, не могли не знать, что идут на смерть. Но любовь русских к братьям своим не отступила пред опасностью и не убоялась смерти. Посмеем ли мы когда-нибудь забыть, что русский царь с детьми своими и миллионами братьев своих пошел на смерть за правду сербского народа? Посмеем ли мы умолчать перед Небом и землей, что наша свобода и государственность стоят России больше, чем нам?
Мораль мировой войны, неясная, сомнительная и с разных сторон оспариваемая, являет себя в русской жертве за сербов в евангельской ясности, несомненности и неоспоримости. А мотив самоотвержения, неземное нравственное чувство при жертве за другого – не есть ли это прилепление к Царствию Небесному?
Преподобный Серафим Саровский:
«Будет Царь, который меня прославит, после чего будет великая смута на Руси, много крови потечет за то, что восстанут против этого Царя и его Самодержавия, Ангелы не будут успевать брать души, все восставшие погибнут, а Бог Царя возвеличит... »
«Боже мой, Боже мой! Много изменников окружают Царя... Много прольется христианской крови.»
Преподобный Корнилий Крыпецкий:
«Не будет у нас Царя, сменят его на плохого хозяина. За это народ будет наказан на три поколения.»
Преподобный Нектарий Оптинский:
«1918 год будет еще тяжелее: Государь и вся его Семья будут убиты, замучены. Да, этот Государь будет велико-мученик».
Святой праведный Иоанн Кронштадтский:
«Царь у нас праведной и благочестивой жизни, Богом послан ему тяжелый крест страданий, как Своему избраннику и любимому чаду... Как Равноапостольный царь Константин Он держит высоко и славно знамя веры Христовой и всем сердцем предан Царю-царей, глубоко почитая друзей Его - святых Его, Он подает всем православным пример искреннего благочестия...»
Преподобный Анатолий Оптинский (младший):
«Нет греха больше, как противление воле Помазанника Божия! Судьба Царя - судьба России.
Авторизация
Календарь
Архив новостей
Или признайте дерево хорошим и плод его хорошим; или признайте дерево худым и плод его худым; ибо дерево познается по плоду
Толкование на Евангелие от Матфея
Святая мученица княжна Кира Оболенская (1889-1937)
Кира Ивановна Оболенская родилась в 1889 году в семье князя Ивана Дмитриевича Оболенского. Древний род Оболенских восходит еще к князю Рюрику. В 10-летнем возрасте Кира была отдана в Смольный институт благородных девиц в Санкт-Петербурге, который окончила в 1904 году с серебряной медалью. После окончания института Кира Ивановна стала давать частные уроки в качестве домашней учительницы. Впоследствии учительство стало главным занятием ее жизни. К этой работе ее побудило глубокое религиозной чувство и искреннее желание служить ближнему. Она никогда и нигде не подчеркивала своего княжеского происхождения и не требовала к себе особого отношения, оставаясь везде человеком простым и добрым. В 1910 году Кира Ивановна стала учительницей в бесплатной школе для бедных, а также преподавала в ряде других школ города. В этих трудах застала Киру Ивановну Первая Мировая война. На ее фронтах погибли два ее брата – Вадим и Борис Оболенские. Потеря горячо любимых братьев не только отозвалась глубоким страданием в душе Киры, но и заставила по-новому осмыслить свою жизнь.
Революция внесла в жизнь Оболенских новые личные беды. В 1918 году родной брат Киры Ивановны Юрий вступил в Добровольческую армию и в 1920 году погиб в бою. В том же году другой брат Павел был арестован. Прямо из-под расстрела, раненному, ему чудом удалось бежать из ЧК и эмигрировать за границу, – он спас свою жизнь, но был навеки разлучен с семьей. В 1920 году умер отец. Заботы о семье (престарелой матери и больной сестре) легли на плечи Киры Ивановны, которая работала школьным библиотекарем.
В 1930 году Киру Ивановну арестовали, в обвинении было написано: «потенциально является идеологической базой для недокорчевания пока нашей внешней и внутренней контрреволюции». В следственном деле она называется «бывшая княжна», ей были приписаны следующие намерения: «проникать на работу в наши культурные и учебные заведения, и там взращивать в миропонимании подрастающего поколения вредную идеалистическую философию». Других обвинений предъявлено не было. На допросе Кира Ивановна заявила: «Я не отношу себя к разряду людей, разделяющих платформу советской власти. Мои расхождения с конституцией начинаются с вопроса об отделении Церкви от государства. От единомыслия с направлением советской государственности отказываюсь. Никаких контрреволюционных группировок, организаций или отдельных лиц, активно враждебно настроенных к советской власти, я не знаю, но одновременно заявляю, что называть какие бы то ни было фамилии считаю недостойной себя, ибо знаю, что это в условиях советской действительности навлекло бы на них неприятности». Тройка при ОГПУ по Ленинградскому военному округу приговорила княжну Киру Оболенскую к 5 годам лагерей.
После вынесения приговора Кира Ивановна была выслана этапом из Ленинградской тюрьмы в Белбалтлаг в городе Кемь в Архангельской области, а затем переведена в Свирьлаг в городе Лодейное Поле в Ленинградской области. В лагере она работала педагогом и медсестрой, работала много и усердно, за что была освобождена досрочно. Въезд в город ей был запрещен, и она поселилась за 101-м километром от Ленинграда.
В 1936 году Кира Ивановна переехала в город Боровичи, где стала преподавать иностранные языки в неполной средней школе. Боровичи в то время были местом ссылки духовенства и мирян из Ленинграда и окрестностей. Кира Ивановна общалась со всеми верующими людьми, гонимыми советской властью. Здесь встретились две Петроградские мученицы, сестры Александро-Невского братства, прихожанки Феодоровского собора: княжна Кира Оболенская и Екатерина Арская. Они были поистине духовно близки друг другу, и обстоятельства их мученического подвига невероятно, удивительно схожи.
В 1937 году в Боровичах были произведены массовые аресты ссыльного духовенства и мирян, были арестованы и Кира и Екатерина. Измученные голодной жизнью 20-х годов, заключением в лагере, ссыльной жизнью, новым арестом и допросами, две эти женщины своей праведной жизнью заслужили от Господа силы претерпеть до конца. Они не дали под пытками никаких показаний, не назвали ни одного человека, и даже не признали ни одного обвинения против себя. Особая тройка при НКВД по Ленинградской области приговорила Киру Оболенскую и Екатерину Арскую к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение в Боровичах 17 декабря 1937 года.
В 2003 году Священным Синодом РПЦ причислена к лику святых новомучеников и исповедников Российских.
Родилась 6 марта года в г. Грубешов Влодавского уезда Седлецкой губернии (ныне Польша) в семье князя Ивана Дмитриевича Оболенского. В 10-летнем возрасте была отдана в Смольный институт благородных девиц в Санкт-Петербурге , который окончила в году с серебряной медалью. Семья Киры жила в то время в Седлецкой губернии в Польше, где служил ее отец. После окончания института Кира Ивановна стала давать частные уроки в качестве домашней учительницы. Впоследствии учительство стало главным занятием ее жизни.
В году семья Оболенских переехала в Санкт-Петербург по причине выхода на пенсию отца. Благодаря этому Кира Ивановна получила возможность широкой преподавательской деятельности. Она никогда и нигде не подчеркивала своего княжеского происхождения и не требовала к себе особого отношения, оставаясь везде человеком простым и добрым.
В году Кира Ивановна стала учительницей в бесплатной школе для бедных, а также преподавала в ряде других школ города. В этих трудах застала Киру Ивановну Первая мировая война . На ее фронтах погибли два ее брата – Вадим и Борис Оболенские.
В сентябре 1916 года Кира Ивановна поступила на высшие курсы французского языка, которые окончила в мае 1917 года. С года работала преподавателем и библиотекарем в школах Петербурга.
В году родной брат Киры Ивановны Юрий вступил в Добровольческую армию и в 1920 году погиб в бою. В том же году другой брат Павел был арестован. Прямо из-под расстрела, раненному, ему чудом удалось бежать из ЧК и эмигрировать за границу, – он спас свою жизнь, но был навеки разлучен с семьей. В 1920 году умер отец. Заботы о семье (престарелой матери и больной сестре) легли на плечи Киры Ивановны.
На допросе Кира Ивановна заявила:
"Я не отношу себя к разряду людей. разделяющих платформу советской власти. Мои расхождения с конституцией начинаются с вопроса об отделении Церкви от государства. Себя я отношу к "сергиевцам", т.е. к людям, придерживающимся чистоты Православия. От единомыслия с направлением советской государственности отказываюсь. Я считаю себя быть обязанной лояльной к советской власти, потому что служу ей и тем самым имею некоторое материальное обеспечение. На службе я являюсь библиотекарем, от непосредственного общения с молодежью я изолирована... Никаких к-р группировок, организаций или отдельных лиц, активно враждебно настроенных к советской власти, я не знаю, но одновременно заявляю, что называть какие бы то ни было фамилии, если бы речь шла об их причастности к политическому криминалу против советской власти, считаю недостойной себя, ибо знаю, что это в условиях советской действительности навлекло бы на них неприятности, вроде "крестов", высылок и т.п.".
15 января года Тройка при ОГПУ по Ленинградскому военному округу приговорила Киру Ивановну к 5 годам лагерей.
После вынесения приговора Кира Ивановна была выслана этапом из Ленинградской тюрьмы в Белбалтлаг в городе Кемь в Архангельской области, а затем переведена в Свирлаг в городе Лодейное Поле в Ленинградской области. В лагере она работала педагогом и медсестрой, работала много и усердно, за что была освобождена досрочно. Въезд в город ей был запрещен, и она поселилась за 101-м километром от Ленинграда. В Ленинграде остались жить престарелая мать с больной сестрой.
В году переехала в город Боровичи , где стала преподавать иностранные языки в неполной средней школе. Боровичи в то время были местом ссылки духовенства и мирян из Ленинграда и окрестностей. В городе в то время проживал владыка
В декабре отмечается церковная память двух новомучениц — двух сестер из ленинградского — Киры Оболенской и Екатерины Арской. На первый взгляд, более разных женщин трудно найти.
Княжна Кира Ивановна Оболенская (1889 — 17.12.1937) принадлежала древнему роду, который вел свою родословную еще от Рюрика. С десяти лет она обучалась в самом престижном женском учебном заведении Российской империи — Смольном институте благородных девиц, который закончила с серебряной медалью. По окончании института, в связи с трудным материальным положением в семье, которая хоть и была княжеского рода, но обедневшей, Кира Ивановна пошла работать учительницей. Сначала давала частные уроки, впоследствии стала работать в школах, причем выбирала не привилегированные учреждения, в которых ей позволяло работать происхождение и образование, а шла в самые простые, в рабочих районах, например, на Лиговке.
Екатерина Андреевна Арская (1.04.1875 — 17.12.1937) происходила из многодетной купеческой семьи, ее отец был ктитором Скорбященского храма в Петрограде. Она также получила хорошее образование, но в другом институте — Александровском, который относился также к Смольному институту, но принимал девиц более низкого положения — из духовного, мещанского, купеческого сословия. Впоследствии Екатерина Андреевна работала портнихой.
В какие годы сестры вошли в Александро-Невское петроградское братство, бывшее центром братского движения в епархии, и когда познакомились, точных данных нет. Известно, что Екатерина Андреевна в течение полутора лет была членом приходского совета Феодоровского собора, в котором архимандрит Лев (Егоров) начал настоятельствовать в 1926 году. Фактически она стала помощницей отца Льва. В первые годы революции Екатерина Арская потеряла всю свою семью — любимого мужа и пятерых детей, умерших от холеры и тифа, впоследствии она проживала в одной из тайных женских иноческих общин .
Кира Ивановна тоже лишилась в первые годы революции своих родных — отца и пятерых любимых братьев, с которыми всю жизнь была очень дружна. Так она стала единственной кормилицей своей пожилой матери и сестры, тяжело болевшей эпилепсией. В Кира Ивановна была духовной дочерью одного из братских священников — архимандрита Варлаама (Сацердотского), который замещал руководителей братства, когда по причине арестов их одновременно не было в городе.
Первой из двух сестер была арестована Кира Оболенская. В 1930 году ее обвинили в том, что она «потенциально является идеологической базой для недокорчевания пока нашей внешней и внутренней контрреволюции». Это и было ее единственной виной, за которую она получила 5 лет концлагеря. Екатерина Арская была арестована на два года позже, в знаменитую «святую ночь», когда в Ленинграде за одну ночь было арестовано около 500 священнослужителей, монахов и монахинь и других верующих. Среди них было более 50 членов , всего же по «делу » в 1932 году проходило 92 человека.
В 1936-1937 годах члены начали возвращаться из лагерей, в Ленинграде им было запрещено жить, нужно было искать новое место. Часть из них, более десяти человек, поселились в Боровичах. Для кого-то это было место ссылки, кто-то специально приехал жить к своим. Кира Ивановна преподавала в местной школе иностранные языки, а Екатерина Андреевна работала одеяльщицей в артели «Красный Октябрь».
В 1937 году плановая система советского хозяйства дошла и до НКВД. Во все области страны были разосланы планы по количеству арестованных и расстрелянных. Началась гонка по выполнению и перевыполнению планов по расстрелам и арестам. Таким образом государство уничтожало не только случайных людей, но и всех хоть как-то несогласных с революционной политикой. В Боровичах было заведено дело сразу на 60 человек, в основном, «церковников» — как священнослужителей, так и мирян. Несмотря на жестокие пытки, сестры Кира и Екатерина не дали никаких показаний ни против себя, ни против других.
Екатерину Арскую привели на очную ставку с опытным духовником, архиепископом Гавриилом (Воеводиным), который был определен как руководитель якобы контрреволюционной организации. Он не был членом братства, однако хорошо был знаком с ним еще по жизни в Ленинграде. В тот момент владыка поддался пыткам и назвал многих людей, однако Екатерина Ивановна, глядя ему в глаза, твердо сказала:
— Я никого не знаю и не могу никого назвать.
После этого владыка Гавриил покаялся и отказался от своих показаний.
Большинство арестованных по этому делу (51 человек) были расстреляны, среди них — две женщины, оказавшиеся более стойкими, чем многие мужчины.
О том, как такие хрупкие женщины смогли выдержать, размышляет настоятель петербургского Скорбященского храма на Шпалерной улице протоиерей Вячеслав Харинов (именно в этом храме Екатерина Арская молилась в детстве и юности, здесь был ктитором ее отец, а сейчас существует единственный в Петербурге музей новомучеников, рассказывающий о ее судьбе):
— дало его членам поразительную закалку, то, что может быть оценено как некий стержень, как некая несгибаемость, которую не дал бы приход, семья или обучение в духовной школе. Братство было призвано быть островком в море атеизма, безбожия и забвения православных традиций. На этом острове сформировалось такое видение жизни, такое следование за Христом, такое подражание Ему, что Екатерина Арская сумела в своей жизни пройти, не сокрушив надломленной трости, по слову Писания, — никого не выдать.
В 1958 году «дело Григория Воеводина» было признано сфальсифицированным ввиду отсутствия состава преступления, а в 2003 году две александро-невские братчицы, петроградские новомученицы прославлены церковью в лике святых.