Армения, дело «1 марта»: Выход следствия из «тупика» или начало развала? Литературно-исторические заметки юного техника

ЕРЕВАН, 27 июля. Новости-Армения. Накануне экс-президенту Армении Роберту Кочаряну (1998- 2008 гг.) было предъявлено обвинение в свержении конституционного строя в предварительном сговоре с другими лицами. В тот же день Специальная следственная служба направила ходатайство в суд об избрании в отношении Кочаряна ареста в качестве меры пресечения.

Обвинение против второго президента Армении выдвинуто в связи с событиями 1 марта 2008 года, когда после президентских выборов 19 февраля 2008 года недовольные победой Сержа Саргсяна оппозиционные силы начали проводить акции протеста, переросшие в беспорядки и столкновения митингующих с силами правопорядка, в результате чего погибли десять человек, включая двух полицейских, а свыше 200 получили ранения.

Ночью того же дня после допроса в Специальной следственной службе Кочарян в интервью армянскому телеканалу "Еркир медиа" заявил, что не давал приказа вовлекать армию в мартовские события, и как показали проверки, все боеприпасы (патроны) были в полной сохранности, следовательно, в людей могли стрелять провокаторы.

"Я никогда не думал, что в нашей стране возможно сфабриковать такое дело. Происходит вендетта и политическое преследование", - заявил бывший глава государства.

Происходящее в стране Кочарян назвал бомбой, угрожающей армянской государственности.

Агентство “Новости-Армения” представляет реакцию на обвинение против Роберта Кочаряна ряда политиков и государственных деятелей.

С широко открытыми глазами…

Загружается новость... "Лево"

Первым на новость отреагировал зампредседателя Республиканской партии Армении Армен Ашотян.

"Это настоящая вакханалия и политический террор", - написал Ашотян на своей странице в Facebook.

Вице-спикер парламента, член исполнительного органа Республиканской партии Армении Эдуард Шармазанов считает, что руководствоваться личной местью – опасная тенденция для государства.

«В стране, для которой главной задачей является вопрос Арцаха, строительство нео-большевизма может оказаться разрушительным”, - заявил вице-спикер.

По его словам, правительство обеспечивает преемственность старых достижений и оставляет плохое в прошлом, в то время как ревком разрушает и отрицает все, что было до него.

«К сожалению, я вижу, скорее, почерк ревкома, а не правительства”, - отметил Шармазанов.

В то же время политолог Айк Мартиросян призывает не ограничиваться одним лишь Робертом Кочаряном. Он считает, что все три президента внесли свой вклад в нынешнюю ситуацию в Армении, и все они должны ответить перед законом.

«Сейчас уже ясно, что нужно также арестовать и Сержа Саргсяна… С другой стороны, очевидно, что к юридической ответственности должен быть призван и Левон Тер-Петросян. В конце концов, все печальные явления начались по его вине”, - написал он на своей странице Facebook.

Политолог отметил, что возможных пунктов обвинения множество, начиная с экономического грабежа и заканчивая государственной изменой.

“Выдвижение обвинений Левону Тер-Петросяну на данный момент пока видится сомнительным. Но если к ответственности призовут второго и третьего президентов, а первый избежит этого, то это также может стать моральным ударом для властей”, - считает Мартиросян.

Позиции политических партий

Республиканская партия Армении в распространенном заявлении выразила озабоченность в связи с возбуждением уголовного дела против Кочаряна и ходатайством о его аресте.

“Выдвинутое обвинение оставляет впечатление исключительно политического преследования, а с юридической течки зрения - абсурда”, отмечается в документе.

Сложившуюся ситуацию в РПА считают угрозой развитию Армении и ударом по процессу построения правового государства.

«Уголовное дело, возбужденное по политическим мотивам и выдвинутое обвинение, ставят под угрозу конституционный строй в Армении», говорится в распространенном заявлении.

АРФ “Дашнакцутюн”, бывшая союзница РПА, в свою очередь, распространила заявление, в котором приветствовала шаги, направленные на установление законности, равенство всех перед законом и устранение атмосферы беззакония.

“Чрезвычайно важно, чтобы все процессы протекали в правовом русле, согласно букве и силе закона, и не дали бы никаких оснований для разных толкований и политических спекуляций”, - говорится в заявлении АРФД.

А как обстоят дела с точки зрения закона?

Загружается новость... "Право"

Как отметил вице-спикер парламента Эдуар Шармазанов, ссылаясь на статью 140-й Конституции РА, президент Республики Армения не может быть привлечен к ответственности, исходя из своего статуса.

По словам Шармазанова, он не очень понимает, для чего нужно ходатайство об аресте Кочаряна, если тот добровольно явился в Специальную следственную службу.

“Вчера не давал и старался не давать оценки правовым вопросам, но, как говориться “никогда не говори никогда”. Во-первых, если второй президент возвращается из-за рубежа и добровольно является в ССС, то какова логика представления ходатайства об аресте? Роберт Кочарян не убегал от турок, зачем ему от вас убегать?”, - задается вопросом Шармазанов.

Бывший министр юстиции Давид Арутюнян в беседе с журналистами заявил, что не знаком с выдвинутым обвинением, поэтому не может дать ему юридической оценки.

Вместе с тем он выразил озабоченность тем фактом, что второй президент республики находится под уголовным преследованием.

“Если бы были реальные юридические доказательства, то они должны были быть представлены. Я вижу серьезные некорректные интерпретации как закона, так и терминологии. Говорится, что армия может быть использована в вопросах безопасности. Создается впечатление, что авторы материалов полагают, что безопасность Армении означает безопасность только от внешних угроз. В действительности это не так. Достаточно изучить наши законы и станет ясно, что безопасность включает в себя как внешний, так и внутренний компоненты. В этом смысле использование армии допустимо в подобных ситуациях», - сказал Арутюнян.

Он также считает, что любому адвокату не составит труда открыть закон “О режиме чрезвычайного положения”, который был принят позже, и предусматривает использование вооруженных сил.

В свою очередь, действующий министр юстиции Артак Зейналян заявил, что в Армении все беспрекословно должны иметь право на справедливый суд.

“Мы обязаны и должны обеспечить право всех (граждан РА) на справедливый суд со всеми его элементами”, - сказал он. -0-

История движется ужасно тихо, надо ее подталкивать.

А. И. Желябов

Я не совсем бессилен умереть,

И грозное оружье

Я на врагов скую из этой смерти…

Я кафедру создам из эшафота

И проповедь могучую безмолвно

В последний раз скажу перед толпой!

Минский. «Последняя исповедь»

Цареубийц наказывали с примерной жестокостью. Всегда. Этот процесс исключением не стал. Он поражает другим - удивительной стойкостью почти всех осужденных и их страстной верой в собственную правоту. То, чего они не смогли добиться террором, они добились собственной смертью - казнь народовольцев привлекла сочувствие народа, и Александр III, сам того не ведая, своей непримиримостью подтолкнул маховики истории.

Александру II не повезло. На него покушались четыре раза, три покушения окончились неудачей. Наученное горьким опытом охранное отделение делало все возможное… По иронии судьбы, члены организации Народная Воля покарали «самодержца» в тот день, когда он собирался отправить в Сенат новую, демократическую конституцию. Каракозов, стрелявший в многострадального Александра II с меньшим успехом, за несколько лет до произошедших событий доказал, что и цари смертны. Террориста-одиночку повесили, а Россию захлестнула волна политических покушений. За четкой спланированностью некоторых дел, идеологической убежденностью участвовавших чувствовалась сила - сила организованного подполья, как выяснилось позже - общества Народная Воля.

В целом Народная Воля представляла собой сеть тайных кружков, группировавшихся вокруг единого центра - исполнительного комитета. Группы были связаны между собой единством плана практических действий, общностью сил и средств. Народная Воля хотела всего-навсего «экономического и политического переворота, в результате которого наступит народоправство» (из показаний Кибальчича). Если за столько веков существования, полагали народовольцы, царь и царское правительство не догадались дать власть народу, следовательно, натолкнуть их на эту благую мысль можно лишь силовым способом - террором. То есть банально запугать, царь испугается, испугаются армия и правительство, народ поймет, какая сильная партия - Народная Воля, - и пойдет за ней, и она поведет Россию к светлому будущему. К слову сказать, народовольцы точно не знали, что будут делать в том случае, если народ их действительно поддержит. В этом вопросе их мнения сильно расходились. В списке приглашенных на собственную казнь царь Александр II занимал первое место.

На Малой Садовой улице молодой человек приятной наружности и его жена сняли в аренду сырную лавку, собираясь открыть собственное дело. На самом деле Михайлов и Перовская вели подготовительные работы к покушению. Из лавки шел подкоп к дороге, по которой царь часто ездил в Сенат.

Бомбы готовил Кибальчич. На случай, если взрыв опередит карету или, наоборот, опоздает, ожидавший на улице Желябов, вооруженный кинжалом, должен был завершить начатое. Рысаков и Гриневицкий стояли на улице с бомбами наготове. Перовская давала знак о приближении царской кареты. Однако планы террористов неожиданно были нарушены - за несколько дней до покушения Желябова арестовали. Число метальщиков с бомбами было удвоено.

Когда 1 марта, в полдень, царь выехал из дворца, в сырной лавке все было готово для взрыва. Метальщики, вооруженные снарядами, стояли в условленных местах.

Однако, вопреки ожиданиям, царь поехал не по Садовой, а по набережной Екатерининского канала. Перовская сообразила, что император возвратится во дворец тем же путем. По данному ею сигналу метальщики заняли места у решетки канала: первым стал Рысаков, вторым Гриневицкий, третьим Емельянов, четвертым - Тимофей Михайлов. Сама Перовская перешла на противоположную сторону канала и остановилась против Инженерной улицы.

В 2 часа 15 минут пополудни императорская карета отъехала от Михайловского дворца, и Перовская, махнув платком, дала знак метальщикам. Государь сидел в карете один.

«Карета быстро неслась по набережной Екатерининского канала и уже миновала Рысакова, когда тот бросил под нее бомбу, - читаем у С. С. Татищева в книге „Император Александр II. Его жизнь и царствование“. - Последовал страшный взрыв. Несколько человек упало - казак конвоя и мастеровой мальчик, тяжело раненные. Государь приказал лейб-кучеру остановить экипаж и, выйдя из кареты, направился к месту взрыва, где толпа уже схватила Рысакова. На вопросы обступивших его офицеров, не ранен ли он, император отвечал: „Слава Богу, я уцелел, но вот“… указав при этом на лежавших на мостовой раненых. Государь подошел к Рысакову и спросил его, он ли стрелял и кто он такой? Террорист отвечал утвердительно, но назвал себя вымышленным именем. „Хорош!“ - молвил император и повернул назад в направлении к своей карете. Гриневицкий бросил бомбу в ту минуту, когда Александр II проходил мимо него, под самые ноги. Произошел второй оглушительный взрыв. Дым рассеялся, и пораженным взорам присутствующих предстало ужасное зрелище: прислонившись спиной к решетке канала, без шинели и фуражки лежал окровавленный монарх. Обнажившиеся ноги его были раздроблены; кровь сильно струилась по ним, тело висело кусками, лицо было все в крови. „Помоги“, - едва внятным голосом произнес государь, обращаясь к лежавшему возле него тяжело раненному полковнику Дворжицкому. Прохожие, в их числе несколько юнкеров Павловского военного училища и солдат 8-го флотского экипажа, возвращавшиеся с караула, стали поднимать царя. К тому времени он уже потерял сознание. По распоряжению прибывшего из Михайловского дворца великого князя Михаила Николаевича истекающего кровью императора повезли в Зимний дворец. Государя внесли на руках в его кабинет и положили на постель. Подоспевший лейб-медик Боткин на вопрос наследника: долго ли проживет император, ответил: „от 10 до 15 минут“. В 3 часа 35 минут пополудни император Александр II умер, не приходя в сознание».

Схваченный на месте преступления Рысаков не выдержал допросов и выдал Перовскую и Михайлова, а также конспиративную квартиру. Желябов присоединился к арестованным по собственному желанию. Из тюрьмы он послал прокурору судебной палаты следующее заявление: «Если новый государь, получив скипетр из рук революции, намерен держаться в отношении цареубийц старой системы, было бы вопиющей несправедливостью сохранить жизнь мне, многократно покушавшемуся на жизнь Александра II и не принявшего физического участия в умерщвлении его лишь по глупой случайности. Я требую приобщения себя к делу 1 марта и, если нужно, сделаю уличающие меня разоблачения. А. Желябов. 2 марта 1881 года». Опасаясь отказа властей, Желябов в конце заявления приписал: «Только трусостью правительства можно было бы объяснить одну виселицу, а не две». Находкой для следствия оказался Рысаков. Из всех народовольцев ему одному неминуемо грозила смерть - первую бомбу бросил именно он. И Рысаков давал показания днем, а ночью требовал бумаги, чернил и лихорадочно писал доносы, боясь не успеть до суда.

26-29 марта 1881 года особым присутствием Сената было рассмотрено дело об убийстве Александра II. Процесс первомартовцев происходил при открытых дверях, однако в зал судебного заседания допускалась лишь избранная публика. Подсудимые прекрасно сознавали, что будет представлять собою суд, в состав которого входили шесть сенаторов, два титулованных представителя дворянства, городской голова и волостной старшина. «Желябов, протестуя против такого суда, - писал Гернет в „Истории Царской тюрьмы“, - указывал, что судьей между революционной партией и правительством должен быть всенародный суд или, по крайней мере, суд присяжных заседателей, то есть избранных представителей от общества. Едва ли приходится сомневаться, что Желябов своим протестом хотел подчеркнуть свой взгляд на суд особого присутствия Сената как на расправу с ними пристрастных и заинтересованных в исходе процесса царских чиновников. Подсудимые облегчили задачу обвинителя: на суде они сами говорили каждый о своем участии в тех действиях, которые были перечислены в обвинительном акте. Они ни в какой степени не заботились о смягчении своей участи. Очень характерно заявление Кибальчича. Его беспокоила мысль не о предстоящей смерти, а о судьбе его проекта воздухоплавательного аппарата, и он заявил суду о передаче им этого проекта защитнику. Известно, что этот проект отмечен как крупное явление в истории русского воздухоплавания».

Кровожадные требования государственного обвинителя были удовлетворены полностью особым присутствием Сената. Все подсудимые, в том числе несовершеннолетний Рысаков, не достигший 19 лет, были приговорены к смерти. Защита указывала на недопущение законом смертной казни для несовершеннолетних. Суд не согласился с этим. Все обвиняемые были признаны виновными в принадлежности к тайному сообществу русской социал-революционной партии, имевшей целью ниспровержение государственного и общественного строя в Российской империи путем насильственного переворота и в посягательствах на государя и других лиц. Софья Перовская была первой русской женщиной, казненной по политическому делу. Эта казнь 3 апреля 1881 года стала последней публично исполненной казнью в Петербурге. Для отправки на казнь осужденные были посажены на две «позорные колесницы». На груди осужденных были повешены черные доски с крупной надписью «цареубийца». Руки были связаны за спиной веревками. Вера Фигнер писала: «Руки Перовской были так туго скручены веревкой, что она сказала: „Мне больно, отпустите немного“. „После будет еще больней“, - грубо буркнул жандармский офицер».

Вслед за позорными колесницами ехали две кареты с пятью священниками в траурных ризах и с крестами в руках. Конные жандармы окружали процессию, которая медленно продвигалась по улицам города к месту казни. Эшафот представлял собою помост в два аршина высотой с тремя позорными столбами и виселицей в виде буквы «П». Это была общая виселица для пяти цареубийц. Позади эшафота находились пять черных деревянных гробов.

«Невозмутимое спокойствие отражались на лице Кибальчича. Желябов казался нервным и часто поворачивал голову в сторону Перовской.

Вскоре после того, как преступники были привязаны к позорным столбам, раздалась военная команда „на караул“, после чего градоначальник известил прокурора судебной палаты, господина Плеве, что все готово к совершению последнего акта земного правосудия.

Палач и два его помощника остались на эшафоте, пока обер-секретарь Попов читал приговор. Чтение краткого приговора продолжалось несколько минут. Все присутствующие обнажили головы. Осужденные почти одновременно подошли к священникам и поцеловали крест, после чего они были отведены палачами, каждый к своей веревке.

Бодрость не покидала Желябова, Перовскую, а особенно Кибальчича. Перед тем, как наденут на них саван с капюшоном, Желябов и Михайлов, приблизившись к Перовской, поцелуем простились с нею. Рысаков стоял неподвижно и смотрел на Желябова все время, пока палач надевал на его сотоварищей саван висельников.

Палач Фролов „начал“ с Кибальчича. Надев на него саван и наложив вокруг шеи петлю, он притянул ее крепко, завязав конец веревки к правому столбу виселицы. Потом он приступил к Михайлову, Перовской и Желябову. Последний по очереди был Рысаков, у него подкосились колени, когда палач быстрым движением накинул на него саван и башлык.

В 9 часов 20 минут палач Фролов, окончив все приготовления к казни, подошел к Кибальчичу и подвел его на высокую черную скамью, помогая взойти на две ступеньки. Палач отдернул скамейку, и преступник повис на воздухе. Смерть настигла Кибальчича мгновенно; по крайней мере, его тело вскоре повисло без конвульсий.

После казни Кибальчича вторым был казнен Михайлов, он дважды срывался с веревки. При первом падении Михайлов сам поднялся и при помощи палача встал на скамейку. Он сорвался вторично и окончательно был повешен лишь в третий раз.

За ним последовала Перовская. Четвертым был казнен Желябов, последним - Рысаков. Он несколько минут боролся с палачом, не давая столкнуть себя со скамьи.

В 8 часов 30 минут казнь окончилась. Трупы казненных висели не более 20 минут. Затем на эшафот были внесены пять черных гробов, которые помощники палача подставили под каждый труп. Военный врач в присутствии двух членов прокуратуры освидетельствовал снятые и положенные в гроб трупы казненных. По освидетельствовании трупов гробы были немедленно накрыты крышками, заколочены и отвезены под сильным конвоем на станцию железной дороги, для предания тел казненных земле на Преображенском кладбище».

«Вся процедура окончилась в 9 часов 58 минут. В 10 часов градоначальник дал приказ к разбору эшафота, что и было немедленно исполнено тут же находившимися плотниками, после того, как палач Фролов, или, как он себя называл, „заплечных дел мастер“, так и его помощники были отвезены в арестантских „хозяйственных фургонах тюремного ведомства“ в Литовский замок.

В начале одиннадцатого часа, войска отправились в казармы; толпа начала расходиться. Конные жандармы и казаки, образовав летучую цепь, обвивали местность, где стоял эшафот, не допуская к нему подходить черни и безбилетную публику. Более привилегированные зрители этой казни толпились около эшафота, желая удовлетворить своему суеверию - добыть „кусок веревки“, на которой были повешены преступники». После революции 1917 года в бумагах Плеве, известного сподвижника Александра III, было найдено письмо, написанное Кибальчичем 2 апреля 1881 года, накануне казни. Автор этого письма писал царю, что террор прекратится, если царь даст свободу слова, отменит смертную казнь и дарует амнистию политическим осужденным. Александр III сделал на этом письме надпись такого содержания: «Нового ничего нет. Фантазия больного воображения и видна во всем фальшивая точка зрения, на которой стоят эти социалисты, жалкие сыны отечества».

3 марта председатель кабинета министров П. А. Валуев предложил новому царю Александру III назначить регента, на случай, если его тоже убьют. Царь оскорбился, но 14 марта все же назначил регента.

На митинге 17 августа премьер-министр Никол Пашинян сделал ряд заявлений, напрямую связанных с судебно-правовой сферой. Мы попросили адвоката Айка Алумяна не в качестве защитника второго президента РА, а как правозащитника с большим стажем и опытом прокомментировать некоторые из них.

- Г-н Алумян, на что из заявлений премьер-министра на последнем митинге вы обратили внимание?

Конечно же, на заявление, что дело "1 марта" практически полностью раскрыто. Именно так было сказано премьером. Вполне понятно, что это не просто новость, а сенсационная новость. Я думаю, что все, кто услышал это, крайне заинтересованы узнать подробности. В первую очередь получить ответы на самые важные вопросы.

Подобное заявление должно означать, что, во-первых, следствие готово ответить на вопрос о том, кто конкретно стрелял и убил 10 человек, 8 гражданских лиц и двоих полицейских? Имена, отчества, фамилии тех, кто убил этих людей. И если премьер заявляет, что дело раскрыто, думаю, ответ на этот вопрос уже имеется. И теперь, надо полагать, лишь вопрос времени, когда эти имена будут опубликованы.

Второй вопрос: кто вооружил этих людей и дал приказ стрелять? На этот вопрос тоже должен быть дан однозначный, четкий и окончательный ответ. Наверное, он у следствия уже есть. И представить его народу - опять-таки вопрос времени. Будем ждать конкретных данных по делу "1 марта".

Сегодня юридическая общественность уже вовсю обсуждает заявление Пашиняна о том, что правительство намерено применить переходное правосудие. Что скажете на этот счет?

Существует несколько моделей переходного правосудия. На митинге не уточнили, в каком объеме и какую модель предполагается применить. Слова премьера нуждаются в подробном комментарии соответствующих должностных лиц. Чтобы мы могли представить, о какой модели идет речь и насколько это соответствует требованиям нашей Конституции.

Премьер прокомментировал некоторые вопросы, связанные со свободой слова. Его мнение воспринято неоднозначно. На ваш взгляд, насколько изложенный подход укладывается в положения отечественного законодательства, Конституции РА?

Как вы, наверное, слышали, премьер намекнул, что свобода слова будет предоставляться только тем, кто умеет думать. Если это не случайная оговорка, то такой подход не может не настораживать. Получается, что кто-то имеет право заранее решать, кому предоставлять свободу слова, а кому нет. И критерием будет являться - умеет ли человек думать. Такой подход категорически неприемлем. Думаю, даже не стоит углубляться в объяснения - почему. Хотелось бы надеяться, что премьер все-таки оговорился.

- Если бы у вас была возможность сказать что-либо лично премьеру, что бы вы сказали?

Я бы сказал, что когда он был лидером оппозиции (на мой взгляд, блестящим лидером), в этом качестве он являлся лидером определенной, хотя и достаточно многочисленной части общества. А теперь, когда он стал премьер-министром страны, он стал лидером не какой-то одной группы лиц, а всего общества, то есть всех тех, кто проживает на территории Армении. И для него не может быть разделения на своих и чужих, ведь он является премьером даже для тех, кого осуждает и даже, быть может, ненавидит. Он должен являться гарантом законности и правосудия и для этих лиц. Вот что я хотел бы сказать премьер-министру.

3 апреля (по ст. стилю) 1881 года состоялось исполнение приговора по так называемому «делу 1 марта» - казнь цареубийц-народовольцев С.Перовской, А. Желябова, Н. Кибальчича, Н. Рысакова и Т.Михайлова - последняя публичная казнь в царской России.

1 (13) марта 1881 года император Александр II ехал по набережной Екатерининского канала в сопровождении конного конвоя из шести казаков и следовавших сзади в санях полицмейстера полковника Дворжицкого, жандармского капитана Коха и ротмистра Кулебякина. Недалеко от угла Инженерной улицы под каретой внезапно раздался взрыв. Метательный снаряд был брошен восемнадцатилетним террористом-народником Н. Рысаковым. Левая задняя часть царской кареты получила повреждение, погиб конвойный казак и проходивший мимо мальчик-разносчик. Рысакова тут же схватили прохожие. Согласно показаниям полицмейстера Дворжицкого, Александр II вышел из кареты, осмотрел место взрыва, подошел к Рысакову и спросил: «Это тот, который бросил?» Получив утвердительный ответ, император отказался сесть в сани, чтобы следовать во дворец. Он пожелал осмотреть место взрыва и пошел обратно, удаляясь от Рысакова, по тротуару канала, окруженный свитой и военными. Не успел царь сделать несколько шагов, как у самых его ног раздался новый оглушительный взрыв. Когда мгла рассеялась, среди раненых были и царь, и сам метальщик. По официальным данным, Александр II умер во дворце в 3 часа 35 минут. По словам того же бывшего полицмейстера Дворжицкого, император погиб сразу, на месте взрыва. Бросивший второй снаряд Игнатий Иоакимович Гриневицкий скончался в придворном госпитале, куда перевезли всех раненых в результате теракта. Его настоящая фамилия была установлена только после процесса.

Непосредственный организатор покушения – член ИК организации «Народная Воля» С.Л. Перовская находилась невдалеке и наблюдала за ходом событий. Седьмая попытка покушения на царя оказалась успешной.

На судебном процессе по делу 1 марта в Особом присутствии Правительствующего Сената, проходившем 26-29 марта 1881 года, предстало 6 народовольцев: А. И. Желябов, С. Л. Перовская, Н. И. Кибальчич, Г. М. Гельфман Т. М. Михайлов и Н. И. Рысаков. Конечно, это были далеко не все, кто был причастен к подготовке и осуществлению цареубийства. Председательствовал в заседании сенатор Е. Я. Фукс, обвинял прокурор Н. В. Муравьев. Это был последний гласный открытый политический процесс в России царского периода. Выйти на виновников цареубийства помог задержанный на месте взрыва молодой народоволец Рысаков – он выдал всех, кого знал.

Оказалось, что главный организатор покушения 1 марта член ИК «Народной Воли» А. И. Желябов был арестован случайно ещё 27 февраля. Довести до конца задуманное Желябовым дело взялась его сожительница или гражданская жена - Софья Перовская, родовитая дворянка, тоже член ИК народовольцев, принимавшая участие и в других покушениях на цареубийство.

Как отмечают современные историки, в «деле 1 марта» было много странного и даже нелепого. Строго говоря, судить именно за убийство Александра II оказалось некого: непосредственный исполнитель Гриневицкий сам погиб на месте преступления. Бомба Рысакова не принесла царю никакого вреда, а Перовская, Желябов, Кибальчич и Михайлов проходили по делу как организаторы преступления только на основании показаний несовершеннолетнего Рысакова (на момент задержания ему ещё не исполнилось 19-и лет, и по закону он мог быть признан недееспособным). Следствию пришлось бы долго искать доказательства причастности вышеперечисленных лиц к убийству императора, если бы все обвиняемые сами не дали признательных показаний. А. Желябов, арестованный до совершения теракта, указал на себя, как на основного организатора преступления и открыто бравировал этим. Из тюрьмы он послал прокурору Судебной палаты следующее заявление:

Опасаясь отказа властей, Желябов в конце заявления приписал: «Только трусостью правительства можно было бы объяснить одну виселицу, а не две» .

Софья Перовская вела себя не менее вызывающе. Она имела массу возможностей уехать из Петербурга, скрыться на бескрайних просторах страны, спрятаться за чужим именем, но вместо этого демонстративно прогуливалась по улицам, имея при себе списки всей народовольческой агентуры. По её собственным словам, революционерка собиралась освобождать из-под стражи своего любимого Желябова, строила планы подкупа офицеров гарнизона Петропаловской крепости. Перовская была арестована совершенно случайно на улице, по приметам, данным полиции Рысаковым.

Интересно, что прокурором на процессе «1 марта» оказался Н.В. Муравьёв – товарищ С.Перовской по детским играм, который был обязан Сонечке жизнью (она вместе с братом когда-то спасла будущего прокурора, когда тот тонул в пруду).

Процесс первомартовцев происходил при открытых дверях, однако в зал судебного заседания допускалась лишь избранная публика. Подсудимые прекрасно сознавали, что будет представлять собою суд, в состав которого входили шесть сенаторов, два титулованных представителя дворянства, городской голова и волостной старшина. Желябов, протестуя против такого суда, указывал, что судьей между революционной партией и правительством должен быть всенародный суд или суд присяжных заседателей. Однако пламенному революционеру не дали лишний раз покрасоваться перед публикой.

На суде цареубийцы сами говорили каждый о своем участии в тех действиях, которые были перечислены в обвинительном акте. Софья Перовская отрицательно отвечала лишь на обвинения в «безнравственности и жестокости», которые бросил ей бывший друг детства прокурор Муравьёв. Кибальчича вообще больше беспокоила мысль не о предстоящей смерти, а о судьбе его проекта воздухоплавательного аппарата.

Суд по делу «первомартовцев» стал последним публичным процессом над революционерами. Если бы следствие продлили, возможно, власти имели бы больше времени, чтобы одуматься и не устраивать ни публичных судопроизводств, ни публичных казней.

2 марта ИК «Народной воли» выпустил прокламацию с объяснением причин убийства Александра II и с одновременным обращением к воцарившемуся Александру III, что «всякий насилователь воли народа есть народный враг… и тиран. Смерть Александра II показала, какого возмездия достойна такая роль». Также в прокламации звучит надежда о поддержке борьбы народовольцев против режима со стороны российского народа.

Однако простой народ, несмотря на революционную пропаганду и многолетние «хождения» в него народовольцев, оценивал убийство монарха очень негативно. Было немало случаев избиения на улицах студентов, людей интеллигентного вида и даже дворян. Среди простого люда прочно укоренилось мнение, что дворяне-помещики в отместку за отмену крепостного права могли организовать убийство царя-освободителя. И даже такой прогрессивный писатель как В. Г. Короленко, считающий, что Желябов возвел на плаху любимую женщину, говоря о самом судебном процессе, заметил:

Г.М. Гельфман, разрешившись от беременности, скончалась в тюрьме в феврале 1882 года.

Казнь состоялась 3 апреля 1881 года. По сообщениям свидетелей погода в этот день была прекрасная: «Начиная с восьми часов утра, солнце ярко обливало своими лучами громадный Семеновский плац, покрытый еще снегом с большими тающими местами и лужами. Несметное число зрителей обоего пола и всех сословий наполняло обширное место казни, толпясь тесною, непроницаемою стеною за шпалерами войск…»

«Представление» было разыграно в лучших традициях европейского средневековья: позорные колесницы-помосты, привязанные к ним преступники с табличками «цареубийца» на груди, бой барабанов и пронзительные звуки флейт, привлекающие внимание публики. На плацу – виселица, палачи, непроницаемая стена кавалерии, пехоты, полицейских. Вопреки ожиданиям Кибальчича, который в письме Александру III просил об изменении приговора, дабы «избежать возможных последствий», толпа не выразила никакого сочувствия к цареубийцам. Напротив, двух женщин, проявивших к осужденным чисто человеческую жалость («такие молодые, красивые»), народ чуть не растерзал – их спасла полиция. Тела уже повешенных террористов возмущённая чернь забрасывала комьями грязи…

Сегодня невозможно отрицать тот факт, что публичная казнь «цареубийц» стала одной из трагических ошибок правительства Александра III. Спровоцированная страхом и гневом, бессмысленная акция навсегда вбила клин в отношения монархии с той частью образованного русского общества, которая желала завершения либеральных реформ и выхода страны из сложной внутриполитической ситуации. До 1 марта 1881 года этот выход ещё был возможен путём взаимных уступок и «сглаживания» основных противоречий (конституция Лорис-Меликова, продолжение земельных реформ), путём разумного диалога между властью и обществом. Казнив людей, которые сами желали взойти на эшафот, как мученики революционной идеи, монархическая власть лишь усугубила своё и без того незавидное положение. Русская демократическая интеллигенция провозгласила Желябова и Перовскую национальными героями, а их палачей – реакционерами и душителями свободы. Как грибы после дождя выросла масса «наследников» и убеждённых последователей убийц-террористов из «Народной Воли». Уже к началу ХХ века в России убийство высших государственных чиновников и членов императорской фамилии стало едва ли не нормой политической жизни. После дерзкого устранения Плеве, Столыпина, Сипягина, великого князя Сергея Александровича деяния бомбистов обросли революционной романтикой. Они во многом приветствовались «прогрессивной» общественностью буржуазного толка, как способ напугать самодержавие и возможность манипулировать им. В результате Февральской революции, которую, как принято считать, совершили те самые «прогрессивные» силы антимонархически настроенной буржуазии, деятели, подобные эсеру-террористу Савинкову, вошли в состав Временного правительства и взялись решать судьбы страны. К чему это привело – все мы отлично знаем…

Отставка Авгана Овсепяна, безусловно, обрадовала многих, однако в эти дни звучат точки зрения, что вопрос не решается только лишь отставками. Необходимо также призвать его к ответственности, поскольку он на протяжении лет сокрывал преступления, менял ход расследования дел, являлся препятствием для расследования резонансных дел – таких, как дело 1 Марта.

Необходимость в том, чтобы Агвана Овсепяна и других чиновников, работавших во времена прежних властей призвать к ответственности, усматривает правозащитник Жанна Алексанян. По ее словам, уход Агвана Овсепяна, бывшего главы ССС должен быть сигналом для всех.

Они на протяжении лет препятствовали расследованиям, не позволяли раскрывать дела, осуществлять правосудие. «По резонансным делам никогда не было раскрытий или правосудия.

На протяжении двух десятилетий Агван Овсепян занимал главные должности в системе правосудия: сначала на протяжении долгих лет был генеральным прокурором, а затем – председателем Следственного комитета, который сокрывал множество дел, из-за него невиновные люди оказывались в тюрьмах.

Агван Овсепян пресекал раскрытие почти всех преступлений в армии. И за все это он неизбежно должен дать ответ», – в беседе с Первым Информационным сказала правозащитник.

Адвокат Ерванд Варосян в свою очередь считает, что приоритетным должно быть раскрытие дела 1 Марта, поскольку если дело будет раскрыто, то параллельно этому будет разоблачено и то лицо или те лица, которые на протяжении лет препятствовали раскрытию дела.

«И когда дело 1 Марта в полном объеме будет раскрыто, параллельно этому не могут не раскрыты и попытки сокрыть его, потому что неслучайно, что это дело на протяжении стольких лет не раскрывалось.

Поэтому я и говорю, что пусть дело будет раскрыто и мы посмотрим, что был виновен в том, что его н могли раскрыть на протяжении стольких лет – Агван Овсепян или кто повыше чином», – в беседе с Первым Информационным сказал Варосян, добавив, что расследование даст ответы на все вопросы.

«Если его вина будет установлена, то Уголовным кодексом установлено наказание в случае злоупотребления должностным положением, превышения полномочий и прочего. После всех этих разоблачений все вопросы получат свои ответы», – сказал Варосян.

«Если в рамках этих уголовных дел будет выяснено, что эти люди были вовлечены в дело 1 Марта, были организаторами, или пытались сокрыть эти дела, то они должны быть вызваны на допрос и быть призваны к ответственности. В новой Армении, я убежден, что Никол Пашинян развеет все сомнения, и даст ответы на все вопросы.

И после раскрытия дела больше не у кого не возникнет сомнений в том, кто именно стоял за всем этим», – в беседе с Первым Информационным сказал председатель НПО «1 Марта» Аракел Семирджян.

А вообще, если бросить взгляд назад, то после 1 марта 2008 года очень многие чиновники по делу 1 Марта были «награждены» за оказанные властям услуги, вопрос которых опять же должен стать предметом расследования.

Находящиеся в те времена во власти, занимающие высокие должности лица, которые сыграли роль в особенности во время событий 1 Марта – исполнили приказ, этим самым сослужив службу для властей, сегодня не только не наказаны, но также ушли на пенсию со званиями генералов, оказавших услуги властям, и за счет нас – налогоплательщиков, получают огромные пенсии – в размере 400-450 тыс драмов.

После 1 Марта одним из получивших звание генерала является бывший начальник главного управления по борьбе с терроризмом, поддержанию общественного порядка и конституционности СНБ РА Тигран Барсегян. Именно им возглавляемое управление и прослушивало телефонные разговоры оппозиционных деятелей в 2008 году.

С занимаемой должности он в должности генерала был освобожден в ноябре 2011 года – по муссируемым слухам, из-за того, что был в курсе ожидаемых попыток переворота, но не доложил об этом руководству.

После 1 Марта звание генерала получил и имевший активное участие 1 Марта начальник управления СБН по поддержанию конституционного порядка Завен Нанян, а также Грант Епископосян, бывший печально известный начальник полиции Еревана Ашот Карапетян, по части которого даже есть решение ЕСПЧ, в котором подтвержден факт того, что он пытал людей.

Звание генерала получил также и руководитель следственной группы по дели 1 Марта, в настоящее время заместитель председателя Следственного комитета Ваагн Арутюнян, с легкой руки которого дело было сокрыто и очень скоро вне дела остался ряд важных обстоятельств. После 1 Марта звание генерала получил и фактических руководитель полицейской операции 1 марта 2008 года Сашик Афьян.

И сейчас, когда говорят о раскрытии дела 1 Марта, когда премьер-министр дает поручения, то было бы разумным провести расследование и выяснить, почему все вышеперечисленные лица получили звания генералов, и почему, за какие заслуги сейчас государство платит им пенсию в размере почти полумиллиона драмов.

За какие заслуги? Неужели за то, что 1 Марта по приказу руководства стреляли в людей, избивали, преследовали, пытали демонстрантов, сокрывали дела, препятствовали правосудию?

В Армении, пожалуй, трудно найти одного такого человека, который может выразить сомнения в том, что после 1 Марта все вышеперечисленные люди получили генеральские звания справедливо, что они достойны этого звания.

Это Серж Саргсян в виде генеральского звания изъявлял им благодарность за оказанные ими услуги. Следовательно, будет весьма разумным в рамках раскрытия дела 1 Марта выступить с предложением – лишить генеральских званий Сашика Афьяна о остальных.