Философская тема в лирике Тютчева: анализ. Ф. И. Тютчев: философская лирика. Художественные особенности лирики тютчева Тютчев лирика читать краткое содержание
Философские мотивы
Тютчевских философских поэтических мотивов много, но все они звучат так сильно, что заставляли читателей всегда вслушиваться и обязательно вдумываться в стихотворные мысли поэта. И эту тютчевскую особенность всегда безошибочно мог распознать и И.Тургенев, который всегда с восхищением относился к творениям этого поэта. Он утверждал, что тютчевская лирика особенная, а каждое его стихотворное творение, по тургеневским словам:
«начиналось мыслию, которая, как огненная точка, вспыхивала под влиянием глубокого чувства».
Поэтому в тютчевской философской поэзии есть и определенные непроходящие темы, которые заинтересую любого читателя:
Тема хаоса и космического пространства.
Мир вечен, а жизнь самого человека явление временное.
Любовь как часть целого, часть природы и Вселенной.
Тютчевская космическая тема и тема хаоса
У Ф.Тютчева в лирике поэтический и человеческий миры тесно и неразделимо или неразрывно связаны между собой, также связана и Вселенная с человеческим родом. И это можно объяснить тем, что основа всех тютчевских стихотворений - это понимание самого поэта мира как нечто общего и мировой целостности, но как раз эта самая целостность и требует борьбы, напряженной и жестокой, противоположностей. Особо значимы в тютчевской лирике такие мотивы, как:
♦ Мотив хаоса.
♦ Мотив космоса.
Он рассматривает эти мотивы, как основу любой жизни вообще, что позволяет говорить о двойственности всего мироздания. О чем же еще размышляет поэт Ф.Тютчев? Прежде всего, это день и ночь, который первым поэт называл блистательным, покровом, друга и человека, и богов. День в представлении поэта-философа поможет исцелять больные души. Но и ночь в тютчевском описании необычна: бездна, в которой открываются и проявляются все человеческие страхи. Размышляет поэт-философ и о хаосе, и о свете.
В одном из своих стихотворение он обращается к ветру и просит его, чтобы не пел больше своих страшных песен, в которых слышен хаос, ведь ночь душа желает любить и мечтать о любви. Но если все эти чувства, которые бурей проносятся по жизни человека, теперь утихли, то ветер своими песнями может теперь их опять разбудить. Например, это тютчевское стихотворение «О чем ты воешь, ветр ночной?» очень интересно по содержанию и глубине:
О, страшных песен сих не пой
Про древний хаос, про родимый!
Как жадно мир души ночной
Внимает повести любимой!
Из смертной рвется он груди,
Он с беспредельным жаждет слиться!
О, бурь заснувших не буди –
Под ними хаос шевелится!
Но как интересно описывает поэт-философ хаос: он и притягательный, и прекрасный, и родимый. Именно хаос является частью мироздания, на основе которой появится все остальное: и день, и ночь, и космос, точнее его светлая сторона. И так до бесконечности: опять придет новое лето, и снова будут листы, и розы опять зацветут.
Мир вечен, а жизнь человека временная
Такие вечные понятия, как космос, хаос и бездна в тютчевских стихотворениях всегда сравнивается с жизнью человека, которая имеет определенный срок. Но не всегда сам человек доживает свою жизнь до конца, так как нарушает те законы, которые устанавливает сама природа. Посвященных этой теме тютчевских произведений довольно много. Например, «Певучесть есть в морских волнах». Здесь поэт-философ говорит о том, что в природе все созвучно, так как в ней есть всегда порядок, но и тут же лирик жалуется на то, что свое разобщение с природой человек начинает ощущать и понимать только тогда, когда он начинает хоть немного ощущать природу. Он говорит, что разлад с миром природы проявляется в том, что человеческая душа и море поют не вместе, а по – разному.
Ф.Тютчев показывает в своих произведениях, что душа человека отражает порядок мироздания, так как в ней есть и определенная смена дня и ночи, а также свет и обязательный хаос, который действует разрушительно, но может и созидать. Рассмотрим тютчевское стихотворение «Наш век», в котором лирик размышляет о том, что человек стремится к свету, так как сам не понимает и не знает ничего, но когда он получает этот свет, то продолжает роптать и бунтовать, человек начинает метаться. В этом же произведении поэт-философ сожалеет, что человеческое познание имеет предел и не может проникнуть до конца во все тайны бытия. Понятно, что человек в небе быстро устает, и по сравнению с божественным огнем человек предстает пылью.
Но природа не останавливается и, не заботясь о человеке, движется дальше, ее развитие продолжается. Природа превращается в бездну, которая готова поглотить любого. Но этот природный звук можно услышать и в другом тютчевском стихотворном творении - «Дума за думой, волна за волной…», которое по объему небольшое. Дума человека подобна волне, они подчинены одной стихии, а сердец в тютчевском восприятии подобно морю, где нет берегов. Только сердце заключено в человеческом организме и не имеет такой свободы, как моря, которое вечно просторно и свободно. Но зато у них похожи прибои и отбои, их мучает один и тот же призрак, несущий в себе тревогу и пустоту.
Природа у лирика Тютчева как часть целого
Всю тютчевскую поэзию пронизывает особое космическое направление, которое постепенно превращает ее в философию, которая уже потом характеризуется общностью и вечностью. Поэт-философ пытался отразить в своих произведениях вечные темы небытия. Но лирик описывает все, что видит, не детально, а в их общих проявлениях, как единую стихию природы. Поэтому так интересна тютчевская пейзажная лирики, которая также является частью целого, общего.
В стихотворных тютчевских творениях можно увидеть много разных обликов, созданных поэтом – философом. Он описывает радугу, стаи журавлей и тот шум, который они создают, огромнейшее море, которое в себя заключает многое, река, которая имеет золотистый и алый оттенок, лес, который уже полураздет, день и вечер осени или весны. Интересно тютчевское описание грозы, оно необычное и безумное, но это безумство опрометчивое. Но все описуемое лириком все равно в его произведениях является частью космоса, частью всеобъемлющего. И опять у Ф.Тютчева действует цепь, которую он выстраивает во всех своих стихотворных творениях: вселенная и природа и человек. Об этом и его стихотворение с необычным названием «Смотри, как на речном просторе…». Читателю дается возможность наблюдать за тем, как по реке движутся льдины.
Но сам же лирик говорит о том, что все они всегда плывут к одному месту и когда-нибудь они, безразличные и бездушные, сольются с бездной, которая, по мнению поэта-философа, всегда роковая. Через картины природы лирик пытается добраться до самой сути человека. Он спрашивает читателя, что может быть в этом и есть назначение и судьба человека. Очень простое тютчевское произведении «В деревни» тоже посвящено этой теме. В нем поэт-философ легко описывает обычный эпизод, который встречается в реальной жизни часто. Пес решает немного погоняться за утками и гусями. Но лирик видит это событие неслучайным, он говорит о том, что эта небольшая шалость собаки смутила величавый покой и это тоже роковой натиск природы, который проявил пес в стаде, где поселилась лень. И выясняется, что поступок собаки совсем не бестолковый, а он совершает самый высший долг, пытаясь развить в птичьей стае хоть какой-то толк.
Философское звучание тютчевской лирики о любви
Философская лирика находит отражение во всех тютчевских стихотворениях, ив любви тоже. Эти мысли о философии рождают в его душе лишь только прекрасные и сильные чувства. Так, в любовной лирике поэта - философа основной мотив – это признание, который длится и за пределами тютчевской лирики. Его знаменитое творение «О, как убийственно мы любим…» любовь и космос переходит то в состояние покоя, то это вечная борьба. Но только этот поединок, как говорит лирик в произведении «Предопределение», всегда будет роковым. Любовь у лирика разная: она то похожа на солнечный луч, сочетаемого с огромнейшим счастьем и обязательно должно быть нежность и вместе с тем это чувство страсти и страдания, которая легко разрушает жизнь человека и его душу. Об этом весь его Денисьевский цикл, где много прекрасных тютчевских творений о любви.
Высоко оценили и критики и литераторы творчество Ф.Тютчева. Особенно восхищался необычной философской тютчевской лирикой Д.Мережковский, который тоже считался философом. Этот критик - философ оценил силу поэтического слова в тютчевской лирике, умение лирика говорить кратко о мировом существовании. Человеческая душа у Ф.Тютчева – это сочетание земного и вечного, поэтому она всегда связана с природой и космосом. Тютчевская поэзия не может быть ограничена временными или пространственными рамками.
Критики часто называют Тютчева классиком в романтизме. Крылатые фразы из тютчевских стихотворений до сих пор на слуху («Умом Россию не понять...», «Блажен, кто посетил сей мир / В его минуты роковые...» и др.).
Лирический герой поэзии Тютчева — сомневающийся, ищущий, находящийся на краю «бездны роковой» человек, осознающий трагическую конечность жизни. Мучительно переживая разрыв с миром, он в то же время устремлён к обретению единства с бытием.
В стихотворении «Тени сизые смесились…» (1835) мы слышим меланхолическую интонацию, создаваемую лексическими повторами, градацией и особым романтическим эпитетом «тихий». Обратите внимание на детали: лирический герой ощущает и незримый полёт мотылька, и непостижимость огромного дремлющего мира. Микрокосм (внутренний, духовный мир человека) и макрокосм (внешний мир, Вселенная) словно сливаются воедино.
Романтический мотив у Тютчева не связан с жизненными обстоятельствами, не обусловлен традиционным конфликтом «личность — общество», он имеет, как принято говорить, «метафизическую основу». Человек одинок перед лицом вечности, перед тайной бытия. Он не может в полной мере выразить свои мысли и чувства, потому что не существует полного соответствия им на языке слов. Отсюда возникает столь значимый для лирики Тютчева мотив поэтического молчания.
Молчи, скрывайся и таи
И чувства и мечты свои…
« Silentium !»
Излюбленный тютчевский прием — антитеза. Чаще всего противопоставляются ночь и день, земля и небо, гармония и хаос, природа и человек, покой и движение. Контрастность, парадоксальность образов способствуют изображению противоречий, которыми полон мир. «Мир души ночной» с особой остротой воспринимает бытие, под мнимым покоем и светом дня скрывается первозданный хаос.
Многие стихотворения Тютчева выдержаны в форме поэтического фрагмента и, как правило, имеют симметричную структуру: две, четыре, шесть строф. Подобная форма не только позволяет подчеркнуть открытость художественного мира, его незавершённость, мимолётность, но и подразумевает его целостность, полноту. Подобные фрагменты тесно примыкают друг к другу, создавая общую поэтическую концепцию мира, своеобразный лирический дневник.
Основная тема стихотворения обычно подчёркивается повтором, риторическим вопросом или восклицанием. Иногда стихотворение напоминает диалог лирического героя с самим собой.
Лексическое наполнение стихотворений Тютчева отличается сочетанием штампов элегической и одической поэзии, лексики нейтральной и архаичной. Для передачи особого эмоционального состояния смешиваются зрительные, слуховые и осязательные образы.
Впросонках слышу я — и не могу
Вообразить такое сочетанье,
А слышу свист полозьев на снегу
И ласточки весенней щебетанье.
Из античной и немецкой поэзии Тютчев позаимствовал традицию составных эпитетов: «громокипящий кубок», «грустно-сиротеющая земля» и др. Перед нами не только описание явления или предмета, но и его эмоциональная оценка.
Стихотворения Тютчева очень музыкальны: повторы, ассонансы и аллитерации, анафоры и рефрены, особенно в любовной лирике, создают их неповторимую мелодику. Недаром на стихи Тютчева написано немало романсов. Кроме того, поэт использует разные стихотворные размеры в рамках одного стихотворения, что позволяет также варьировать поэтическую интонацию.
Одной из важнейших особенностей лирики Тютчева является «неуловимость» тематики стихотворения. Собственно пейзажной лирики у поэта немного: чаще всего тема природы связана с философскими мотивами или темой любви, стихотворение о любви может содержать философские обобщения.
Источник (в сокращении): Ланин Б.А. Русский язык и литература. Литература: 10 класс / Б.А. Ланин, Л.Ю. Устинова, В.М. Шамчикова. - М.: Вентана-Граф, 2016
Был малопроизводителен, он написал немного, и то немногое, что написал, создано им было как бы невольно и случайно, под влиянием минутного настроения или внезапно озарившей его идеи. Вслед затем Тютчев ронял свои листки со стихами и часто забывал о них. Он не считал поэзии своим профессиональным делом, и вот почему глубоко прав Тургенев , говоря, что поэзия Тютчева находится в полном единстве с его жизнью. Тютчев занятия поэзией считал частью своей личной непосредственной жизни, писал стихи для себя, под влиянием бессознательной потребности к творчеству, и только по настоянию друзей отдавал стихи печатать. И так до конца жизни Тютчев именно в той области, в которой он был великим мастером, – в поэзии, – не предавался правильному труду, определенным занятиям, но как бы ждал наплыва от времени до времени новых образов, идей и настроений, на которые и откликался коротенькими стихотворениями.
Федор Иванович Тютчев. Видеофильм
Отсюда и характерные особенности Тютчевской лирики: его стихотворения отличаются «интимностью» как содержания, так и выражения, т.е. предметом их служат внутренние личные переживания, по поводу которых поэт как бы беседует сам с собой. Его стихи напоминают лирический дневник поэта-мыслителя. Сжатость выражения и своеобразие образов говорят о том, что задачей поэта было лишь одно: дать живое внешнее выражение своему душевному переживанию. Но именно эти свойства: искренность и своеобразие художественных образов, а также глубина философского содержания , составляют ценность стихотворений Тютчева.
Сочетание в поэзии мысли и образов. Он – поэт-мыслитель, в его поэзии преобладает мысль. Но значение Тютчева как художника заключается именно в том, что он давал мысль не в её отвлеченном логическом виде, но облеченную в художественный образ, так что читатель одновременно постигает ее и сознанием и чувством.
Белинский определял художника, как писателя, который «мыслит образами». Именно таков был Тютчев. Склонный к художественному созерцанию, он прежде всего чувством постигал жизнь природы и влияние космического мира на человеческое «я». И его мысль неразрывно слита с поэтическим образом.
Поясним примером его философского стихотворения такое единство мысли и образа. – Желая передать читателю идею о том, что внешняя красота природы есть лишь видимость, за которою скрывается бездна хаоса, изначальный мрак , мир бесформенный, хаотический и страшный, Тютчев образно рисует, как наступающая ночь «снимает покров дня» и обнажает перед нами черную бездну хаотического мрака. Контраст чувств мирного золотого дня и погружающей нас во мрак ночи – передает (стихотворение «День и ночь ») идею о хаосе, скрывающемся за мирной видимостью внешнего мира.
Святая ночь на небосклон взошла,
И день отрадный, день любезный
Как золотой ковер она свила, –
Ковер, накинутый над бездной.
И, как виденье, внешний мир ушел...
И человек, как сирота бездомный,
Лицом к лицу пред этой бездной темной.
Отпечаток личной внутренней жизни в поэзии. Одной из отличительных черт поэзии Тютчева является отпечаток на ней глубокой и сложной внутренней жизни автора. Он не был только художником природы, дающим живые снимки её картин, он не был также только лириком, певцом своих настроений и чувств. И картины природы и лирические отклики Тютчева насыщены глубоким содержанием его душевной жизни, на них – следы непрерывной внутренней работы автора.
Внутренняя жизнь его отличалась богатством и глубиной, и его лирическое творчество есть отражение этой внутренней жизни. Но плоды этой работы духа Тютчев считал невозможным сделать достоянием других. Внутренняя жизнь должна быть замкнута, ибо она непередаваема, она интимна. Он обращает к себе стихотворение «Silentium»:
Молчи, скрывайся и таи
И чувства и мечты стой!
Пускай в душевной глубине
И всходят и зайдут оне,
Как звезды ясные в ночи.
Питайся ими и молчи.
Невозможно сердцу поэта высказать себя, невозможно его понять другому:
Поймет ли он, чем ты живешь?
Мысль изречённая есть ложь.
И поэт обращает к себе и ко всем, погруженным в свою внутреннюю жизнь и в работу своего духа, совет:
Лишь жить в самом себе умей!
Есть целый мир в душе твоей
Таинственно-волшебных дум;
Их заглушит наружный шум,
Дневные ослепят лучи:
Внимай их пенью и молчи!
Небольшую дань отдал Тютчев и политическим мотивам. Примыкая по своим политико-общественным взглядам к славянофилам , он в стихах мечтал о том, что «славянские ручьи сольются в русском море» и выразил симпатии к славянству в стихотворениях «к Ганке», «Рассвет», «Славянам» и др. Огромной силой выражения проникнуто стихотворение: «Эти бедные селенья», в котором сказалась вера Тютчева в религиозную миссию русского народа.
Наверное, нет человека, который, прочитав хоть один раз стихи Тютчева, останется к ним равнодушным. Поэзия Тютчева дышит свежестью и чистотой, земной красотой и космическим совершенством. Тютчев умеет описать то простое, что мы видим в мире, такими необычными словами, что оно предстает перед нами совсем в другом свете. Только Тютчев может сравнить «кроткую улыбку увяданья» со «стыдливостью страданья» разумного существа (стихотворение «Осенний вечер»), дождевые капли с людскими слезами (стихотворение «Слезы людские, о слезы людские...»).
Лирика Тютчева разнообразна и неповторима, но вся она проникнута философским смыслом. Эту философскую мысль мы видим в описании природы, в темах родины и любви. Природа в лирике Тютчева живая и неповторимая, она имеет свои образы. Весна— время пробуждения, время новой жизни и новых надежд. На эту тему написаны стихотворения «Весенняя гроза», «Вешние воды». Весна всегда чиста и прекрасна:
Весенней негой утомлен,
Я впал в невольное забвенье;
Не знаю, долог ли был сон,
Но странно было пробужденье.
Осень — время покоя, время ухода и прощания, время размышлений:
Есть в светлости осенних вечеров
Умильная, таинственная прелесть:
Зловещий блеск и пестрота дерев,
Багряных листьев томный, легкий шелест...
Недаром именно осенью Тютчев пишет свое знаменитое стихотворение «Умом Россию не понять...».
Весна у Тютчева — это не только настоящее. Она имеет протяженность: бегут вешние воды, проясняются небеса; муза весны напрямую связана с будущим. Осень наполнена пустотой и земным мотивом. Осень — это вечность:
А там, в торжественном покое,
Разоблаченная с утра,
Сияет Белая гора,
Как откровенье неземное.
Природа у Тютчева всегда прекрасна. Поэт всматривается в нее, прислушивается к ее звукам и пытается понять и постичь все ее душевные тайны. И тогда можно почувствовать слияние человека и природы (стихотворение «Так, в жизни есть мгновенья...»).
Как и всякий русский поэт, Тютчев много стихов посвятил родине. Признавая величие живой души в природе, он подобным образом видел ее и в России. Тютчев считает, что Россия призвана внутренне и внешним образом обновить человечество. Поэт не только любил Россию, он верил в нее: «...в Россию можно только верить». Вера в Россию была сознательно выработанным убеждением (стихотворение «На взятие Варшавы»). В своей борьбе с братским народом Россия руководствовалась прежде всего необходимостью «державы цельность соблюсти», для того чтобы:
Славян родные поколенья
Под знамя русское собрать
И весть на подвиг просвещенъя
Единомысленную рать.
Тютчев полагал, что Россия должна держаться единства, основанного на духовных началах:
Над этой темною толпой
Непробужденного народа
Взойдешь ли ты когда, Свобода,
Блеснет ли луч твой золотой?..
Растленъе душ и пустота.
Что гложет ум и сердце ноет, —
Кто их излечит, кто прикроет?..
Ты, риза чистая Христа...
Судьба России зависит не от исхода внутренней нравственной борьбы светлого и темного начал в ней самой. Условия для исполнения ее космической миссии есть внутренняя победа добра над злом.
Тютчев — современник Пушкина, но взгляды этих двух поэтов на поэзию совершенно разные. В поэзии Пушкина преобладают эмоции, чувства, впечатления. Тютчев же постигает начала и основания бытия, философские начала мира. Но тютчевская поэзия имеет религиозный характер, корни которого исходят из христианских сюжетов. Вот как рисует поэт сценарий окончания мира:
Когда пробьет последний час природы,
Состав частей разрушится земных:
Все зримое опять покроют воды,
И Божий лик изобразится в них!
Тютчев не только стремится познать бытие, он одновременно отвечает на его вопросы. Бытие для Тютчева — это вечность, Бог, и этот Бог наблюдает за нами. Его глаза — звезды, его сила велика:
Он милосердый, всемогущий,
Он, греющий своим лучом
И пышный цвет, на воздухе цветущий,
И чистый перл на дне морском.
Поэзия — это не просто чистая философия. У нее есть свои образы и категории. Эти категории Тютчев рисует в виде символов, знаков:
Есть близнецы — для земнородных
Два божества — то Смерть и.Сон,
Как брат с сестрою дивно сходных —
Она угрюмей, кротче он...
Философские начала связаны с христианским мотивами в лирике. Эти христианские начала часто выливаются в любовь к Богу:
Все отнял у меня казнящий Бог:
Здоровье, силу воли, воздух, сон,
Одну тебя при мне оставил он,
Чтоб я ему еще молиться мог.
Это стихотворение написано под впечатлением любви к Денисьевой. Замечательным стихотворением на христианский мотив является «И в Божьем мире то ж бывает...». Оно проникнуто светлой надеждой. Именно «в Божьем мире» Тютчев обретает успокоение. Он ищет и находит свою дорогу к Богу.
Уже говорилось, что Тютчев мыслит образами. Это как земные, нам понятные образы, так и образ Вечности — хаос. Тютчев представляет хаос как землю и противопоставляет ее небу, космосу. Образ хаоса проявляется в виде тьмы, океана, души, бездны, ночи. Критик Лаврецкий отозвался об образе тютчевского хаоса: «Хаос, по Тютчеву, бесформенная и безличная, темная, слепая, неорганизованная и зыбкая, как библейские воды, кипящая дурная основа Мира. Из этой грубой ткани созидается риза Богов, красочный, многообразный мир форм...» Мотив хаоса присутствует в стихотворении «Последний катаклизм». В стихотворении «Безумие» хаос способен принимать различную форму, в стихотворении «29-е января» он выражается «в безвременной тьме». Хаос может принимать форму моря:
И бунтует и клокочет,
Хлещет, свищет и ревет.
При этом Тютчев противопоставляет хаос — море состоянию покоя, где покой — утес:
Волн неистовых прибоем
Беспрерывно вал морской
С ревом, свистом, визгом, воем
Бьет в утес береговой,
Но, спокойный и надменный...
Во всех этих стихах хаос подразумевается. В стихотворении «Сон на море» поэт называет его своим именем:
..Я в хаосе звуков лежал оглушен,
Но над хаосом звуков носился мой сон...
О Тютчеве как о поэте мы не будем иметь полное представление, если не скажем еще об одной его теме — теме любви. Любовь Тютчева — это не чувства, переживания или состояние души. Любовь показана во взаимосвязи с космосом и хаосом. В стихотворении «Предопределение» Тютчев говорит о любви как о «поединке роковом»:
Любовь, любовь — гласит преданье —
Союз души с душой родной —
Их съединенъе, сочетанъе,
И роковое их слиянье,
И... поединок роковой...
В стихотворении «Близнецы» любви противопоставляется самоубийство. Любовь бывает разной: взаимной и неразделенной. И не всегда любовь приносит радость и счастье.
Бывает как раз наоборот. Самоубийство и Любовь здесь такие же образы, как Смерть и Сон:
И кто в избытке ощущений,
Когда кипит и стынет кровь,
Не ведал ваших искушений —
Самоубийство и Любовь!
Говоря о тематике произведений Тютчева, надо помнить, что в его лирике трудно выделить какие-то самостоятельные темы. И любовь, и поэзия, и философия — все слито воедино и существует в неразрывном виде. Среди стихотворений о любви выделяются те, в которых отражена любовь самого поэта к Денисьевой. Одно из таких автобиографических стихотворений — «О, как убийственно мы любим...». Здесь поэт как бы подводит итог всей любви: это великое чувство, но оно, к сожалению, не вечно. Любовь нужно беречь и охранять, иначе она погибнет: «Год не прошел — спроси и сведай, что уцелело от нея?..»
Тютчевская поэзия — это сильный порыв к истине, душевное человеческое устремление, состояние души самого поэта. Она прекрасна и незабываема.
Особое место в стихах Тютчева занимают философские размышления о человеке в мире. Поэт принёс в отечественную поэзию свежую тему слитности личности с круговращением в природе, с противоборством в ней тьмы и света. Человек в представлении Тютчева является частицей природы, он «вписан в неё», растворен в ней и вбирает её в себя. Если, например, у Лермонтова в стихотворении «Выхожу один я на дорогу...» личность показана беспредельно одинокой и существующей сама по себе, тогда как природа, космос, звезды живут сами по себе («звезда с звездою говорит»), то у Тютчева эти миры оказываются сращенными и нерасторжимыми. Дивный мир со своим разнообразием «лежит, развитый» перед человеком, «ему отверста вся земля», «он видит всё и славит Бога», потому что слит с этим природным миром нераздельно («Странник»). Многие стихи Тютчева построены так, что пейзажная зарисовка незаметно переходит в раздумья о человеке, а изображение личности даётся в связи с воссозданием ландшафта или природных явлений.
Таково стихотворение «Вчера, в мечтах обвороженных... » (1836). Казалось бы, поэт намерен здесь проследить постепенную смену вечера ночью, а последней — ранним рассветом. Поздний луч месяца навевает земной сон, нахмуренные тени плавно переходят в ночной мрак, а тьма постепенно рассеивается тихими струями утреннего сияния. Чтобы ярче раскрыть этот процесс перехода от мглы к темноте и последующему рассвету, поэт удачно использует тавтологию («тень нахмурилась темней»), сложные прилагательные («темно-озаренных»), редкие составные наречия («дымно-легко», «мглисто-лилейно»), передающие переходные состояния и смешения тьмы и света; обилие глагольных форм («пробежало», «ухватясь», «извиваясь», «взобралось»), раскрывающих динамику появления лучей и световых рефлексов; частые повторы слов «вот» (им начинаются пять стихов) и «вдруг» (эта анафора открывает две строки) и, наконец, вводит неопределенное местоимение «что-то», становящееся выражением загадочного одушевленного субъекта действия. Однако весь этот процесс и все эти художественные средства даны в связи с изображением спящей женщины. Это на неё падает последний луч месяца, вкруг неё «утихло молчанье», её сонный локон смутно видится во мраке; это за её одеяло ухватилось таинственное «что-то», а потом стало извиваться на её ложе. Наконец, солнечный луч «животворным сияньем» касается лица и груди и раскрывает чудесный шелк ресниц. Так человек оказывается в центре всех названных природных явлений, которые интересны поэту постольку, поскольку раскрывают красоту, молодость и освеженные силы просыпающейся женщины. Здесь картинное и пластичное изображение, достигнутое художником слова, соединилось с размышлением о месте человека в одушевленном Божьем мире.
Но сам человек, как его изображает Тютчев, соединяет в себе разительные противоречия: он раб — и властелин, силен и слаб, мятежен и терпелив, могуществен и хрупок, смирен и исполнен тревог. Чтобы передать эти полярные начала (антиномии), поэт использует в применении к личности известную формулу Паскаля «мыслящий тростник», показывает, как «могучий вихрь людей метёт» или «Судьба, как вихрь, людей метёт» («Из края в край, из града в град...»), передаёт трагическое существование человека перед ночной бездной:
И человек, как сирота бездомный,
Стоит теперь и немощен и гол,
Лицом к лицу пред пропастию темной.
(«Святая ночь на небосклон взошла...», 1848—1850)
Человек трагичен своим обособлением от себе подобных, властью страстей над ним, краткосрочностью своего существования. Бренности человеческой жизни поэт противопоставляет вечность и беспредельность мира («И гроб опущен уж в могилу...»). Могила раскрыта, в неё опущены останки человека, звучит речь о грехопаденье:
А небо так нетленно-чисто,
Так беспредельно над землёй.
Философская мысль о драматизме существования личности заключена и в стихотворении « Silentium » (1830). Первая и третья строфы этой трехчастной композиции сопоставляют духовную жизнь человека, его чувства и мечты, его «таинственно-волшебные» думы с внешним миром, с его наружным шумом, обманчивыми дневными лучами и подлинной в своей истинности звездной ночью. Выношенной мудрости этих крайних строф соответствует их наставительная, поучительная и повелительная интонация: сохраняя свою отъединенность от других, любуйся красотой мироздания, внимай пенью дневных лучей и сиянью ночных звезд. Этим самым будет установлена необходимая и желанная, связь с внешним миром. Вторая, срединная строфа носит характер исповедальный.
Как сердцу высказать себя?
Другому как понять тебя?
Поймёт ли он, чем ты живешь?
Это жалоба человека на его обособленность от других, на его одиночество в людском сообществе, где «мысль изреченная есть ложь», где слово не может объединить людей, жалоба на замкнутость духовного мира, в силу чего личность обречена на свою немоту. Горечь лирического героя получает форму вопросов, которые следуют один за другим, а затем форму скорбного афоризма. Но в этой же строфе звучит и мощная мысль о напряженности и богатстве духовной жизни человека, богатстве, равном целому миру, которое нужно не растерять. Сокровенные думы свои важно не измельчить, не «возмутить», как можно замутить природные ключи, бьющие из-под земли. Размышления поэта согреты его волнением, которое особенно чувствуется в настойчивом повторении повелительного «молчи» (им заканчивается каждая строфа) и в пятом стихе, где четырехстопный ямб неожиданно ломается и переходит в трехстопный амфибрахий. Поэт развивает мотив «невыразимого», присущий Жуковскому, и доводит его дологического завершения, до требовательного наставления. Чтобы придать особую весомость и масштабность этой композиции поэт даёт ей необычное, заимствованное из средневековых дидактик латинское название, усиливая его восклицанием: « Silentium !».
«Мысль чувствующая и живая» (И. С. Аксаков) пульсирует и в другом философском стихотворении поэта — «Фонтан » (1836). Это стихотворение середины 30-х годов было послано из Мюнхена другу поэта — И. С. Гагарину и как будто обращено к нему. Оно начинается со слова «смотри». Такое приглашение глядеть, рассматривать и любоваться здесь не случайно: начало стихотворения посвящено описанию фонтана, увиденного поэтом в одном из городов Европы. Описание это для Тютчева необычно: оно основано не на мгновенном впечатлении, а на длительном всматривании в явление, на созерцании его. Поэт следит за сменой освещения, окраски, за особенностями движения водяной струи. Наблюдения Тютчева очень метки, и это отражается в слове: фонтан напоминает живое облако. Затем следует новое уподобление «влажному дыму». Солнце пронизывает это облако, а потому оно становится «огнецветным» и неожиданно само начинает походить на светлый луч. Но одновременно поэт приглашает не только глядеть, созерцать, но и размышлять.
Лучом поднявшись к небу, он
Коснулся высоты заветной —
И снова пылью огнецветной
Ниспасть на землю осужден.
Здесь содержится глубокий по мысли, философский мотив, переданный последней из приведенных строк: «ниспасть... осуждён». Значит, речь идёт не только о красоте фонтана, но и о каких-то законах, которые им управляют. Одновременно приоткрывается другой, скрытый, но возможный смысл строк — размышление о человеке, куда-то стремящемся, возносящемся — то ли к карьере, то ли к богатству, то ли к власти, и трагически забывающем, что за его лихорадочной деятельностью, усилиями, суетой стоит нечто, его роковым образом поджидающее. Поэтому он должен всегда помнить не только о суетном, но и о великом, чтобы не пропустить самой жизни. Однако может быть устремление ввысь и другого рода — к творческим достижениям таланта, взмывающего «лучом к небу», и горестно, когда он достигает «высоты заветной», но в этот миг его путь трагически обрывается. Так было с Пушкиным, Лермонтовым, Белинским, Веневитиновым...
Мысль о гибели как бы подхватывается первым знаменательным словом второй строфы: «О смертной мысли водомёт...» Но слово «фонтан» заменяется его синонимом «водомёт». Это признак того, что речь пойдет о том же и одновременно о чем-то ином. Жизнь фонтана сопоставляется с биением человеческой мысли.
И хотя в начале второй строфы нет характерных для сравнения слов типа «словно», «подобно», «как», но параллелизм неназойливо возникает. Водомёт соотносится с величием разума, неустанного познания, мятежной человеческой мыслью. Подобно фонтану, эта мысль тоже жадно стремится к небу. Возвышенная тема вызывает к жизни «высокие» слова, которых так много в этой строфе: «стремит», «водомёт», «мятет», «длань», «преломляя», «свергает». А рядом несколько книжных выражений: «неистощимый», «непостижимый», «незримо-роковая». Возникает внутренняя перекличка глагола «мятет» и корня — «мёт» — в слове «водомёт», которые передают это устремление мысли вверх. Однако возникает и другой мотив: и для мысли существует «длань незримо-роковая». Есть предел человеческому познанию мира, роковая его ограниченность, его очевидная стесненность и слабость. Скептическая эта мысль остра и смела, она перекликается с суждением Канта о границах человеческого разума, лишенного возможности проникать в суть явлений, познавать «вещи в себе». Выходит, что не только слово (« silentium »), но и мысль страдает своей «неизреченностью». Возможно, здесь есть и другое соображение: философская мысль не должна слишком отрываться от жизни, от начала земного, иначе она станет пустой игрой ума. Так, во всяком случае, эти строки Тютчева прочитываются сегодня.
Строка «какой закон непостижимый» приоткрывает ещё один скрытый план стихотворения. Поэт размышляет и об общих законах жизни. Такая тема была характерна для предшественника Тютчева — Пушкина. Вспоминаются «Вновь я посетил...», «Элегия», ранняя его «Телега жизни», мысли о судьбе земли и людей в стихотворении «К морю». Ясно, что речь идёт не столько о физическом устройстве водомёта, сколько о жизненных законах, управляющих всем на земле, о прогрессе, его границах и противоречиях. Не случайно литературовед Н. Я. Берковский писал, что в этом стихотворении поставлена тема «Фауста», а значит речь идет о познании мира, об остановленном прекрасном мгновении, о пределах цивилизации, буржуазной культуры. Так Тютчев пришел к темам всемирного звучания.
Размышляя об окружающем человека мире, Тютчев часто обращается к теме времени, истолковывая это понятие чрезвычайно многообразно. Поэт убежден, что «времени поток бежит неумолимо». Он лишь на миг соединяет людей, чтобы затем разлучить их навсегда («Устали мы в пути...»). Тютчев много думает о прошлом и настоящем, о памяти, которая соединяет эти категории времени. Но особенно устойчивы в лирике поэта образы дня и ночи и размышления об этих явлениях.
В стихотворении «День и ночь » (1839) день осмысляется как «блистательный покров», светлый и златотканный, скрывающий безымянную бездну мира. Он вносит известное оживление для рожденных на земле, даже исцеление болящей души, но это только оболочка, обволакивающая зияющий провал. Напротив, ночь примечательна тем, что отбрасывает «ткань благодатного покрова», и тогда открывается до времени скрытая бездна «с своими страхами и мглами». Резкую противопоставленность этих форм времени отражает двухчастная композиция стихотворения, его две строфы, соединенные противительным «но». В философской медитации (размышлении) «Сны » («Как океан объемлет шар земной... ») (1830) со всей определенностью говорится о ночи как явственном и откровенном проявлении темных стихий, которые, словно волны, бьют о берег свой. Знание людей о мире ширится: они видят космос, «небесный свод, горящий славой звездной», они ощущают могучий хаос и обостренно чувствуют пылающую бездну, будучи окруженными ею со всех сторон. Используя античный и классицистический образ «колесницы мироздания», Тютчев в лаконичном, восьмистрочном стихотворении «Видение » (1829), рисуя ночную пору, стоящую между человеком и мировым хаосом, характеризует её как проявление и беспамятства, и всемирного молчанья, но одновременно как время откровений и творческих озарений. Для такой трактовки автору понадобились античные образы мощного Атласа (Атланта), Музы, откликающейся на восторги поэта, и эллинских богов. В итоге миниатюра воскрешает дух античности и на философском языке говорит о готовности поэзии (Музы) встретить и запечатлеть поразительные явления космоса и хаоса.