Восстание под руководством гази-магомеда, гамзат-бека. Гамзат-бек – второй имам на Северном Кавказе Али-хаджи из Инхо
УДК 94 (470.67)
КАСУМОВ Сергей Магомедович
Северо-Осетинский госуниверситет имени К.Л. Хетагурова г. Владикавказ, Россия [email protected]
УЧАСТИЕ ГАМЗАТ-БЕКА В ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЯХ ВОЙСК ИМАМА ГАЗИ-МУХАММЕДА В 1831 ГОДУ
В начале статьи кратко рассказывается о военных акциях первого имама Дагестана и Чечни Гази-Мухаммада в равнинном Дагестане в 1831 г. Основным лейтмотивом статьи является попытка разобраться в одном из спорных эпизодов в биографии его будущего ка - второго имама Гамзат-бека. Речь идет о его участии в военных действиях в ноябре-декабре 1831 г. под руководством первого имама Дагестана и Чечни Гази-Мухаммеда. Автор анализирует сведения пристава при Шамиле П.Г. Пржецлавского о якобы возникших в этот период противоречиях между Гази-Мухаммадом и Гам-зат-беком и приходит к выводу об их беспочвенности. По мнению автора, при наличии существенных разногласий между этими двумя лидерами мюридистского движения невозможно объяснить, каким образом Гази-Мухаммад доверил Гамзат-беку руководство обороны своей опорной базы в предгорьях Агач-калы, а также сам факт последующего избрания именно Гамзат-бека его преемником. В статье также описан ход самих боев у названых населенных пунктов, в ходе которого приводятся свидетельства очевидцев с обеих сторон конфликта. В конце статьи автором затронуто значение поражения у Агач-калы для последующей судьбы первого имама.
Ключевые слова: Гази-Мухаммад, Гамзат-бек, имам, мюриды, Г.В. Розен, П.Г. Пржецлавский, Агач-кала, Чум-кескент.
DOI: 10.17748/2075-9908-2016-8-6/2-48-51 Sergey M. KASUMOV
North Ossetian State University named after K.L. Khetagurov Vladikavkaz, Russia [email protected]
GHAMZAT-BEKC"S PARTICIPATION IN MILITARY ACTIONS OF IMAM GHAZI-MUHAMMAD"S FORCES IN 1831
In the beginning of the article briefly covers military activity of the first imam of Dagestan Ghazi-Muhammad in the lowland Dagestan areas in 1831. The principal goal of the article understands a controversial episode in the biography of Ghazi-Muhammad"s successor the second imam Ghamzat-bek. Specifically, the article covers Ghamzat-bek"s participation in military actions in November-December 1831 under command of the first imam Ghazi-Muhammad. The author analyses records made during the Shamil"s period by Russian constable P.G. Przhetslavskiy, which contain information about alleged conflicts between Ghazi-Muhammad and Ghamzat-bek, and the author of the article concludes them to be groundless. In his view, in case there were substantial disagreements between the leaders of murid movement, it would be impossible to explain the level of truth when Ghazi-Muhammad ordered Ghamzat-bek to be a head of defense of his key base in the foothills in Agach-Kala, along with the fact that Ghamzat-bek was to even become his successor. In addition, the article covers the course of military operations near the localities already mentioned. In the ending the author reasons the significance of the Agach-Kala defeat for the fate of the first imam.
Keywords: Ghazi-Muhammad, Gamzat-Beck, imam, murids, Rosen, Agach-kala, Chumkeskent
Кавказская война до сих пор остается одной из актуальных проблем отечественной исторической науки. Среди главных причин широкого общественного интереса к истории Кавказской войны мы можем отметить события 1990-х годов в северокавказском регионе, в связи с которыми в последние десятилетия зачастую злоупотребляли аналогиями с эпохой Кавказской войны, однако детальное исследование ее эпизодов и их контекста позволяет развеять мифы и упрощенно-шаблонный подход к проблеме присоединения народов Дагестана к Российской империи.
В конце 1820-х годов в Нагорном Дагестане чрезвычайную популярность приобрели идеи мюридизма и газавата, так называемой «войны с неверными». Несмотря на то, что советская историография и в первую очередь М.Н. Покровский тщательно старались придать мюридист-скому движению классовый, антифеодальный характер, снижая тем его религиозную составляющую, с самого начала его развития к его лидеру имаму Гази-Мухаммаду примкнул ряд дагестанских аристократов. Наиболее выдающейся фигурой среди них, безусловно, был, будущий второй имам Дагестана и Чечни Гамзат-бек из рода гоцатлинских беков.
Гамзат-бек являлся одной из ключевых фигур Кавказской войны, но вместе с тем его биография остается малоизвестной, полной пробелов и противоречивых оценок. В нашей статье делается попытка разобраться в одном из спорных эпизодов его биографии, а именно в участии Гамзат-бека в военных операциях 1831 г., в частности в боях у Агач-Калы. Эти события особенно интересны, поскольку являются первой попыткой сторонников мюридизма вырваться из границ Аварии и Чечни, в которых собственно и сформировалась идеология мюридизма, распространить его на Кумыкскую плоскость и даже овладеть опорными пунктами российских владений на Северо-Восточном Кавказе - городами Кизляр и Дербент.
По сведениям дореволюционных авторов, встреча между имамом и Гамзат-беком произошла в Гимрах не позднее 1830 г. После продолжительного совещания, состоявшегося между ними, Гамзат охотно принял предложение Гази-Мухаммада о распространении шариата и «с тех пор сделался ревностным сподвижником и помощником имама» .
В мае-июне 1831 г., несмотря на прибытие подкрепления к царским войскам, сторонники Гази-Мухаммада осадили крепость Бурная над селением Тарки и крепость Внезапная у селения Эндирей . В середине июня 1831 г. вспыхнуло восстание в Южном Дагестане, воспользовавшись которым имам в августе осадил Дербент. 13 сентября 1831 г. командиром Отдельного Кавказского корпуса был назначен генерал от инфантерии барон Г.В. Розен, который начал активно предпринимать действия для «умиротворения края», но и после этого, 1 ноября 1831 г., имам Гази-Мухаммад во главе тысячного отряда захватил город Кизляр. По свидетельству летописца аль-Карахи, имам «захватил его, взял... огромные богатства и многих пленил» . Естественно, у имама не хватило сил для удержания города, и этот «захват» скорее походил на стремительный набег. Перед угрозой окружения царскими войсками имам со своими воинами-мюридами спешно покинул город. В этот период наибольших успехов Гази-Мухаммада Гамзат-бек находился в своем селе, так как его племянник находился в аманатах, то есть заложниках, в Тифлисе.
Осенью 1831 г. Гази-Мухаммад под нажимом царских войск отступил в близлежащие к его родному аулу Гимры предгорья, расположился лагерем в урочище Чумкескент на территории владений вассала царя шамхала Тарковского и «занялся укреплением своих позиций и восстановлением влияния в окрестных селениях» . Параллельно с этими событиями до Гам-зат-бека дошла весть о смерти его племянника в Тифлисе. Теперь он больше не был скован в своих действиях и вскоре прибыл в Чумкескент к Гази-Мухаммаду. Л. Богуславский сообщает, что Гамзат-бек привел с собой к имаму подкрепление, насчитывавшее 400 человек, и его прибытие очень ободрило имама . Вопреки словам Л. Богуславского, Н.И. Покровский писал о якобы имевшей место в эти дни размолвке Гази-Мухаммада и Гамзата: «В этот момент обнаружились опять какие-то расхождения между имамом и одним из его помощников - Гамзат-беком. Последний, вернувшись из неудачного похода к крепости Новые Закаталы, явился в Агач-кала с какими-то широкими планами» . Н.И. Покровский ссылается на П.Г. Пржецлавского, поясняя, что планы эти, поддержанные Аслан-ханом Газикумухским, заключались в попытке овладеть аварским ханским престолом, о чем якобы мечтал Гамзат (суть этих планов заключалась в личных интересах Аслан-хана). Далее, ссылаясь на Мухаммада Тахира аль-Карахи, Н.И. Покровский объясняет ситуацию следующим образом. Имам «одобрил планы Гамзата, советовал до времени отложить их исполнение и затем, указывая на скорое прибытие. русского отряда, просил Гамзат-бека соединиться с ним и общими силами дать решительный отпор русским, но на предложение это Гамзат-бек не дал положительного ответа» . К этому объяснению прибавляется и высказывание П.Г. Пржецлавского: «Кази-мулла не желал, чтобы Гамзат. действовал самостоятельно, между тем как последний жаждал личной славы» . Высказывание взято из перевода-переработки сочинения Мухаммада Тахира аль-Карахи «Блеск дагестанских шашек в некоторых шамилевских битвах». «В конце концов, Гамзат, - завершает Н.И. Покровский, - несмотря на разногласия, остался в Агач-кале» . Проясним ситуацию, представленную Н.И. Покровским, который использовал труды аль-Карахи и П.Г. Пржецлавского. Если, по свидетельству аль-Карахи, Гамзат-бек не дал положительного ответа на предложение имама Гази-Мухаммада общими силами дать решительный отпор русским, это не значит, что между ними появились разногласия. Что касается цитирования сведений П.Г. Пржецлавского, бывшего пристава при Шамиле в Калуге, то их тенденциозность, основанная на личной неприязни к третьему имаму, хорошо известна. Данный автор также скомпрометировал себя попытками издать искаженный им перевод сочинения Мухаммада Тахира аль-Карахи . Потому нет особых причин доверять и его утверждению о размолвке в стане лидеров мюридистского движения. На наш взгляд, доверие, оказанное Н.И. Покровским «сведениям» П.Г. Пржецлавского, основано на их удобстве для марксистского толкования включения в «антифеодальное» мюридистское движение аристократа Гамзат-бека, дабы его персона не вступала в неминуемое противоречие с формируемым образом классической крестьянской войны.
Пытаясь покончить с имамом Гази-Мухаммадом, российское командование предприняло шаги к уничтожению его опорного пункта в предгорьях Агач-калы, которое «состояло из высокого тройного сруба с бойницами, заваленного землею и окруженного с южной стороны рвом до 50-ти сажень глубиной» . По сведениям перебежчика Маклача, обороной названного укрепления командовал лично Гамзат-бек, который «укрепил лагерь с юго-западной стороны, которая была слабее других» . Действиями по овладению укрепления Чумкескент руководил командир 42-го Егерского полка полковник Миклашевский, который, оставив «вагенбург в сел. Казанище, под прикрытием двух рот Куринского полка с двумя орудиями выступил 1 де-
кабря для нападения на Кази-Муллу, который в Чумкескенте умножил свою партию свою до 1 000 чел. ...» .
Миклашевский, оставив роту Куринского полка на единственной дороге, ведущей к укреплению, остальное войско повел в обход. Писатель-декабрист А. Бестужев-Марлинский, находившийся в составе атакующих, так описал это событие в своих «Письмах из Дагестана»: «.Скрытые за непроницаемой оградой, горцы били на выбор; солдаты наши, несмотря на это, бесстрашно кинулись вперед; но когда град пуль срезал целые ряды храбрейших, когда несколько офицеров легли на окровавленный снег, натиск превратился в перестрелку жестокую, убийственную.» . Несмотря на героическую защиту укрепления, участь его была предрешена, поскольку силы были неравными и защитники не могли противостоять вновь прибывающим силам российских войск.
Секретарь Шамиля аль-Карахи свидетельствует об участии в этой защите и Гамзат-бека: «Хамзат, Шамиль и часть тех, кто были в крепости вместе с ними, дали сильное сражение. Они убили много неверных, которые уж окружили крепость со всех сторон, но никак не могли заскочить внутрь.».» . К вечеру участь укрепления была практически предрешена. «.Ожесточенные солдаты руками срывали сруб, - продолжает А. Бестужев-Марлинский, - лезли наверх, ломали кровлю и вломились, наконец, в укрепление, падали друг на друга; друзья и недруги - все смешалось.» . С наступлением темноты после команды «отбой» войска отошли на свои позиции. Защитники укрепления, использовав, благоприятную ситуацию, вышли из него и ушли в горы. 2 декабря солдаты приступили к разрушению укрепления, покинутого его защитниками.
В своем рапорте генерал Панкратьев приводил такие сведения о результатах сражения: «Более 150 тел неприятельских и 70 лошадей остались убитыми на месте сражения. По уверению жителей, Кази-Мулла должен быть или убит или ранен, ибо видима была кровь в той пещере, в которой он скрывался... и занимался чтением Корана» . Вместе с тем о самом факте нахождения имама Гази-Мухаммада в укреплении во время военных действий существуют два противоположных мнения. Некоторые российские источники свидетельствуют, что он находился там, и факт присутствия его лошади в уборе, захваченной в качестве трофея, говорит в пользу этой версии. Другие утверждают, что именно «во время отсутствия Кази-Муллы Чумкескент был атакован отрядом полковника Миклашевского» . Летописец аль-Карахи также утверждает, что «Гази-Мухаммада там тогда не было; в нем находились: Шамиль, Хамзат и Саид Игалинский» . Возможно, до атаки русскими войсками или в самом начале осады укрепления и сам имам находился в нем, а затем по каким-то причинам его покинул.
Весна и лето 1831 г. - это период наибольших успехов мюридизма в Дагестане. Вопреки утверждениям П.Г. Пржецлавского, Гамзат-бек до конца хранил верность Гази-Мухаммаду и делу мюридизма, что, в частности, проявилось в его руководстве обороной Агач-калы и было бы невозможно при их разногласиях. Несмотря на упорное сопротивление, повстанцы потерпели поражение.
Военные неудачи и потери, понесенные у Чумкескента и Агач-Калы, подорвали влияние Гази-Мухаммада в регионе. Его надеждам на распространение своего политического влияния с гор в предгорья и на равнину не суждено было сбыться. Сражения на равнине и в предгориях против артиллерии продемонстрировали уязвимость мюридов вне родных гор. Большие потери среди его людей, в том числе и среди его приближенных, предрешили изоляцию в родном селении и последующую гибель первого имама Дагестана и Чечни Гази-Мухаммада, на смену которому пришел его ближайший сподвижник - Гамзат-бек.
1. Акты Кавказской археографической комиссии. - Тифлис, 1881. Т. 8. - 1033 с.
2. Бестужев-Марлинский А. Сочинения. В 2 т. - Т. 2. - М.: Гос. изд-во худ. лит-ры, 1958. - 591 с.
3. Богуславский Л. История Апшеронского полка. - Махачкала, 1993. - 518 с.
4. Гамзат-бек, второй имам Чечни и Дагестана // Кавказский сборник. - 1911. - Т. 31. - С. 1 -30.
5. Захарьин И.Н. Встреча с сыном Шамиля и его рассказы об отце // Русская старина. - 1901. - № 8. - Т. VII. - С.
6. Кавказская война: народно-освободительная борьба горцев Северного Кавказа в 20-60-х гг. XIX в. - Махачкала:
Юпитер, 2006. - 520 с.
7. Кидирниязов Д.С. Взаимоотношения ногайцев с народами Северного Кавказа и Россией в XVI-XIX вв. - Махачкала: Эпоха, 2003. - 217 с.
8. Мухаммад Тахир аль-Карахи. Блеск дагестанских шашек в некоторых шамилевских битвах. - Махачкала, 1990. Ч. 1. - 146 с.
9. Неверовский А.А. Истребление аварских ханов в 1834 г. - СПб., 1848. - 37 с.
10. Покровский Н.И. Кавказские войны и имамат Шамиля / под ред. В.Г. Гаджиева, Н.Н. Покровского. - М.: Российская политическая энциклопедия, 2009. - 584 с.
11. Рукопись Пржецлавского «Краткий очерк военных действий трех имамов Дагестана в период времени с 1829 по 26 августа 1859 г. / Архив РАН. Ф.100. Оп.1. Д.44.
12. Эсадзе С. Штурм Гуниба и пленение Шамиля. Исторический очерк Кавказской войны в Чечне и Дагестане. - Тифлис, 1909. - 424 с.
1. Akty Kavkazskoy arkheograficheskoy komissii. . Tiflis, 1881. T. 8. 1033 p.
2. Bestuzhev-Marlinsky A. Compositions. in 2 t. T. 2. M.: State. publishing house it is thin. liters, 1958. 591 p.
3. Boguslavsky L. History of the Apsheron regiment. Makhachkala, 1993. 518 p.
4. Gamzat-bek, second imam of Chechnya and Dagestan. Caucasian collection. 1911. T. 31. P. 1 -30.
5. Zakharyin I. N. Vstrecha s synom Shamilya i ego rasskazy ob ottse. . Russian old times. 1901. No. 8. T. VII. Pp. 367-389;
6. Caucasian war: people"s liberation fight of mountaineers of the North Caucasus in the 20-60th of the 19th century. Makhachkala: Floodlight, 2006. 520 p.
7. Kidirniyazov D. S. Relationship of Nogais with the people of the North Caucasus and Russia in the 16-19th centuries. Makhachkala: Era, 2003. 217 p.
8. Mahomed Takhir al-Karakhi. Gloss of the Dagestan checkers in some the shamilevskikh fights. Makhachkala, 1990. P.1. 146 p.
9. Neverovsky A. A. Destruction of the Avarian khans in 1834 of SPb, 1848. 37 p.
10. Pokrovsk N. I. The Caucasian wars and имамат Shamil. under the editorship of V. G. Gadzhiyev, N. N. Pokrovsky. M.: Russian political encyclopedia, 2009. 584 p.
11. Przhetslavsky"s manuscript "A short sketch of military operations of three imams of Dagestan in the period of time from 1829 to August 26, 1859. RAS Archive F. 100. Оп. 1. А. 44.
12. Esadze S. Storm of Guniba and Shamil"s capture. Historical sketch of the Caucasian war in Chechnya and Dagestan. Tiflis, 1909. 424 p.
Касумов Сергей Магомедович, соискатель, кафедра гуманитарных наук, СевероОсетинский госуниверситет имени К.Л. Хета-гурова,
г. Владикавказ, Россия [email protected]
Получена: 05.12.2016
Для цитирования статьи: Касумов С.М., Участие Гамзат-Бека в военных действиях войск имама Гази-Мухаммеда в 1831 году. Историческая и социально-образовательная мысль. 2016. Том. 8. № 6. Часть 2. с. 48-51. РО!: 10.17748/2075-9908-2016-8-6/2-48-51.
Information about the author
Sergey M. Kasumov, Competitor, Department of Humanities, North Ossetian State University named after K.L. Khetagurov, Vladikavkaz, Russia
Received: 05.12.2016
For article citation: Kasumov S. M., Ghamzat-Bekc"s participation in military actions of imam Ghazi-Muhammad"s forces in 1831. Istoricheskaya i sotsial"no-obrazovatelnaya mys"l = Historical and Social Educational Ideas. 2016. Vol . 8. no. 6. Part. 2. Pp. 48-51. DOI: 10.17748/2075-9908-2016-8-6/2-48-51. (in Russian)
Гамзат-бек ибн Али Искандер-бек аль-Гуцали (Гамзат-бек) родился в 1789 г. в одном из самых больших селений Аваристана - Гоцатле. Он был джанка. Его отец, приближенный султана Ахмет-хана, «был уважаем среди аварцев за отвагу и деловые способности». Детские годы Гамза провел в султанском доме, где Паху-Бике, вдова Ахмет-хана, занималась его образованием. Молодым человеком Гамза предался пьяному разгулу, но встреча с Гази Магомедом перевернула его жизнь. Он стал примерным мусульманином, верным последователем Гази Магомеда, и вступил в накшбандийское братство. Когда Гази Магомед стал имамом и объявил джихад русским, Гамзат-бек пошел за ним и во всем поддерживал. Собственно говоря, включившись в 1826 г. в борьбу с русскими, он был среди тех, кто помогал Гази Магомеду организовывать антирусское движение.
В нем Гамза занял видное положение и в 1830 г. руководил контрнаступлением в Чарталахе. В другой раз вместе с шейхом Шабаном аль-Бухунди, еще одним из руководителей движения, он отправился для переговоров в стан русских, был там арестован и несколько месяцев провел в тифлисской тюрьме. Надеясь привлечь его на свою сторону, русские отпустили Гамзу на свободу, но он снова ушел к имаму и стал его заместителем. В 1831 г. его подпись появилась, по крайней мере, на одном документе рядом с подписью Гази Магомеда.
В сражении под Йол-Сус-Тавом (2–3 июля 1832 г.) Гамзат-бек был ранен, но продолжал руководить кампанией в Чарталахе в июле-августе того же года. Во время наступления русских на Гимры Гамза был в Гоцатле. Он поспешил к Гази Магомеду с подкреплением, но не успел и лишь наблюдал издалека за штурмом русских и последним боем Гази. После гибели первого имама высшее духовенство-улама избрало Гамзат-бека на его место. Собрание уламы и избрание нового имама состоялось по инициативе шейха Мухаммеда аль-Яраги. Он же и предложил кандидатуру Гамзат-бека как преемника Гази Магомеда. Этим поспешным шагом муршид спас незавершенную программу первого имама в самый критический момент, когда гибель Гази Магомеда могла вызвать разброд и шатание. Мухаммед аль-Яраги хорошо понимал тяжесть последствий гибели духовного руководителя и постарался их предотвратить быстрым избранием нового имама.
«Поначалу власть нового имама признали только Гоцатль, Ашальты, Гимры, Тилетль и Мочох… Он приложил немало усилий, чтобы убедить жителей других мест признать его и установить соответствующий порядок. Но его власть не признавали и стали оказывать ему сопротивление».
Тогда Гамзат-бек взялся за саблю и силой подчинил себе все общества, одно селение за другим. К осени 1833 г. власть нового имама возросла настолько, что он уже мог досаждать русским. Одним из его первых шагов была попытка наладить сношения с русскими. Для этого из Гимры к ним были посланы парламентеры. Каханов «предложил Гамзат-беку лично приехать в Темир-Хан-Шуру для разговора один на один… но осторожный и недоверчивый имам (и кто его мог упрекнуть за это после событий 1830 г.) ограничился перепиской». Одно письмо было составлено в самых общих выражениях. Во втором он сообщал, что «согласен пойти на примирение с вами, если это не пойдет во вред шариату». Более того, Гамзат-бек четко заявил, что намерен упрочить шариат и ожидает, что русские не станут этому препятствовать.
Не получив на это послание ответа, Гамзат-бек попросил шамхала выступить посредником в его сношениях с русскими. Видимо, он не подозревал, что именно шамхал подговаривал русских не церемониться с новым имамом. Те и сами не слишком доверяли Гамзат-беку. Но все же Розен попросил шамхала передать имаму, «что если он действительно желает перемирия и хочет отправиться в Мекку, пусть пришлет в заложники своего сына». Имам дал согласие, но поставил условием, что шамхал, в свою очередь, отдаст ему в заложники своего сына. На это Розен в резкой форме возразил, что «слова русского офицера должно быть достаточно». На этой ноте переговоры были прерваны, и Гамзат-бек их больше не возобновлял. Вряд ли была надежда на успех этих переговоров - каждая сторона добивалась собственных, противоположных целей.
Не добившись подчинения имама таким путем, что было главной целью русских на всех переговорах, Розен стал уговаривать аварского хана арестовать имама и выдать его русским. По мнению Розена, тот мог это сделать, потому что Гоцатль (где размещалась резиденция Гамзат-бека) находился на территории Аварского ханства. Но хан не согласился, да вряд ли это было ему и по силам: положение имама было слишком высоким, к тому же его связывали крепкие узы с владетельными родами Аваристана.
Несмотря на это, русские не оставляли попыток объединить всех местных правителей, включая Аварского хана, против Гамзат-бека. Когда в октябре 1833 г. имам пошел против Гергебиля, на помощь гергебильцам выступили Тарковский шамхал, Мехтулийский хан и конфедерация Акуша. Но союзники потерпели поражение, и Гергебилю пришлось признать власть имама.
Теперь, когда подчиненные имаму земли с трех сторон окружали Аваристан, стало очевидным, что следующей его целью будет Хунзах. Неудивительно, что в этих условиях отношения между имамом и владетелями Хунзаха накалились, тем более что русские прилагали все свои силы, включая прекращение материальной помощи, чтобы хан и его мать активно выступили против имама{298} . Это противостояние зашло так далеко, что в марте 1834 г. Паху-Бике предприняла тайные шаги с целью отравить Гамзат-бека.
В конце концов в начале августа имам вступил в Аваристан и захватил Хунзах. Через две недели противники заключили соглашение, по которому Паху-Бике в качестве гарантии выполнения его условий отдала в заложники имаму двух своих сыновей. 25 августа на новые переговоры с имамом приехал третий брат заложников. Во время переговоров произошла перестрелка, в результате которой старшие братья Нусал-хан и Омар-хан, все их спутники, а также брат имама и некоторые из его спутников были убиты. В тот же день по приказу имама Паху-Бике и всех остальных женщин аварского владетельного дома убили. Оставили в живых только одну из жен Нусал-хана, которая была беременна.
Потом русские в один голос стали утверждать, что это смертоубийство было умышленно подстроено Гамзат-беком по наущению Аслан-хана, правителя Кази-кумыха и Кураха, имевшего на Паху-Бике зуб за отказ отдать ему в жены одну из своих дочерей. Эту версию против Гамзат-бека и его соратников русские использовали настолько успешно, что большое число горских племен поверили в это. Однако первые русские донесения говорят совершенно о другом. Там сообщается, что ссору двух сторон затеяли самые младшие участники. Один схватился за кинжал, другой взял пистолет, и в одно мгновение вся сцена превратилась в кровавую бойню.
Истребление дома аварских властителей, умышленное или случайное, стало переломным для правления Гамзат-бека, а может быть, и для истории всего движения, потому что с этого момента в Дагестане нарушился существовавший там баланс сил: со сцены ушла единственная в этом крае группа, способная противостоять власти имама и ее распространению на весь Нагорный Дагестан. Это событие лишило русских важного союзника в Дагестане; исчез столь важный амортизатор в отношениях с имамом, и открытая схватка с ним стала неизбежной. Наконец, в результате всего этого ускорился ход событий, потому что образовался вакуум власти, и русские окончательно вышли из себя.
Захватив Хунзах, Гамзат-бек распустил свое измученное войско по домам, к тому же у него кончились все припасы. Но уже в начале сентября он снова его собрал и двинулся на Цудахар, но его остановили воины Акуши, входившие в общий союз.
Несмотря на это, русские отнеслись к имаму как к возрастающей угрозе, особенно после того, как к нему примкнул и признал верховенство имама индирийский кумык Хаджи-Ташо, видный военачальник у чеченцев. Русские начали готовиться к военной кампании против нового имама. Но надобность в ней скоро отпала. 19 сентября Гамзат-бек был убит в Хунзахе при входе в мечеть, куда направлялся, чтобы справить пятничную полуденную службу. Убийство было вызвано скорее личными, чем политическими мотивами: руководил убийцами молочный брат Аварского хана, и его целью была кровная месть.
Трудно переоценить значение и место двух первых имамов. Первый из них, Гази Магомед, разработал практически все основы политики, практики, стратегии и тактики, которым потом следовали оба его преемника. Он, к примеру; первым применил против русских двоякую стратегию всеобщей войны горцев, с одной стороны, и ведение переговоров с позиции «беспокоящих набегов» - с другой. Он первым также увидел слабые стороны русских и показал на практике, как их использовать путем быстрых маневров и внезапных нападений, а также укреплением оборонительных позиций. И еще более важное: он показал своим преемникам, как важно удерживать в руках инициативу.
Но этим заслуги Гази Магомеда не ограничиваются. Он сознательно готовил горцев к затяжной войне, для чего «старался объединить в сплоченное целое разрозненный сырой материал… и приучить горцев к действиям ради единой цели». В своих кампаниях он приучил их к длительным походам далеко за пределы мест своей дислокации. Имам придумал остроумный способ вводить русских в заблуждение, сохраняя в тайне свои намерения и распространяя ложные слухи.
А кроме всего прочего, Гази Магомед научил чеченцев жить в лесах и выращивать кукурузу вместо пшеницы.
«Этот урок имел особо большое значение… С тех пор чеченцы стали строить свои жилища в непроходимых для войска лесах и быстро их восстанавливать после разрушений… Лес надежно укрывал людей, скот и то малое имущество, что они уносили с собой… Переход с пшеницы на кукурузу был осуществлен в целях сделать народ неуязвимым для таких репрессивных мер, как изъятие у него посевных площадей. Урожайная кукуруза… служила хорошей пищей для населения и возмещала отсутствие хлеба».«Все это делалось для того, - пишет русский автор, - чтобы сделать чеченцев бдительными, всегда готовыми к бою или отступлению, мало чувствительными к потерям… Против нас применялась хорошо продуманная схема ведения народной войны, как нельзя лучше подходящая к местным условиям и примитивному образу жизни чеченских племен».
Даже если, как утверждали некоторые исследователи, не все это было введено Гази Магомедом, или не все выходило так, как он рассчитывал, первый имам, безусловно, представляет собой весьма значительную фигуру. Менее чем за три года он решил многие из поставленных им перед собой задач. Он заложил правила игры для своих преемников и последователей, которые впоследствии мало в чем изменились.
И все же в день его смерти задуманное им было далеко от завершения. Все его действия выглядели разрозненными, и очень многое зависело от него лично: имам оставался осью, на которой вращалось все остальное. Его гибель могла означать развал всего им сделанного. Этого не случилось по двум причинам: благодаря быстрым действиям шейха Мухаммеда аль-Яраги, в результате которых новым имамом был провозглашен Гамзат-бек, а также из-за чувства вины, испытанного жителями Гимры и других хиндальских селений, не вставшими рядом со своим имамом в его последнем сражении. Подобно жителям Куфы и Басры, тяжело пережившим смерть Али и Хусайна, люди из Гимры в дальнейшем стали твердыми сторонниками нового имама.
В отличие от своего предшественника, Гамзат-бек не вызвал со стороны русских и дагестанских источников того внимания, которого он заслуживает, хотя всеми признан как «ученый и мудрец, кому не было равных в Дагестане по отваге и мужеству». Его краткое правление остается в двойной тени предшественника и преемника. Кроме того, на все правление Гамзат-бека легло позорное пятно истребления правящего рода Аваристана, куда добавила черной краски русская пропаганда, сумевшая навязать мнение о нем, как об обычном убийце.
Тем не менее его деятельность и то, что Гамзат-бек был преемником Гази Магомеда, остаются важными фактами, на которых следует особо остановиться. Второй имам не был нерешительным, и его вклад нельзя недооценивать. Конечно, трудно предположить, что Гамзат-бек оказывал серьезное влияние на действия Гази Магомеда, но совсем нетрудно догадаться, что такое влияние существовало. Как духовный руководитель, имам Гамзат-бек продолжил и углубил повсеместное введение шариата, начатое его предшественником. Нет прямых свидетельств, но можно найти множество косвенных доказательств, указывающих на то, что второй имам начал формирование административной структуры государства, находившегося в его время в зачаточном состоянии.
Деятельность Гамзат-бека послужила созданию более твердой и широкой базы, на которой мог развернуть свою деятельность его преемник. И такой преемник встал у кормила власти через несколько дней после убийства второго имама.
©сайт
создано на основе открытых данных в интернете
сентябрь 1834 - Имам Гамзат-бек «двинулся к Салта. Глубокой ночью его воины бросились на это селение ворвались внутрь, да так, что никто не успел и почувствовать. В Салта, где стояла тогда охрана из цудахариев, воины имама вступили, распевая громкими голосами: Ля иляха илля Ллах, ля иляха илля Ллах. Охрана обратилась тут в бегство. Кое-кто из цудахариев был при этом убит. Других взяли в плен. Что же касается жителей селения Салта, то они выказали имаму повиновение.
После того, как салтинцы подчинились, к имаму прибыли жители Кудали. Они выказали ему свое почтение и стали его подданными». Гамзат-бек «установил для кудалинцев, в соответствии с Кораном, наказание (хадд) за пьянство, а те, со своей стороны, дали ему присягу - пребывать в спокойствии и оказывать необходимую помощь. Затем» к имаму «прибыла еще и делегация из Кегера, чтобы заключить мир, дать присягу и принять на себя определенные обязательства». Кроме этого, Гамзат-бек занял аул Куппа и некоторые из пограничных цудахарских селений и потребовал от акушинского и цудахарского кадия, чтобы они присоединились к нему. Кадий и старшины отвергли предложения имама. «Цудахарцы упорно продолжали не признавать» Гамзат-бека. «Мало того, они привели на помощь акушинцев и казикумухцев, а затем со всеми своими полками, массой выступили» из Цудахара. «Навстречу им выступил и имам. В местности, где расположены цудахарские, хутора, эти две группировки столкнулись, и там произошло великое побоище. С обеих сторон было множество убитых. В числе мучеников за мусульманскую веру, павших в тот день, был и считавшийся опорой имама великий храбрец Амирхамза Шототинский - верный помощник делу ислама, могучий лев, чья фамилия является ответвлением рода благородных эмиров.
Люди, давшие присягу, изменили тут Хамзату из-за того, что желание жить по шариату было у них еще слабым. Мало того, они начали даже подыскивать момент, чтобы напасть на имама и его последователей. Из того исламского похода» имам «вернулся разгневанным на нарушителей договора и ожидал теперь помощи от Аллаха для искоренения людей окончательно заблудших, а также - злостных притеснителей».
Имам Гамзат-бек
19.09.1834 - Один из представителей аварской верхушки - брат Хаджи-Мурата - Осман, в Хунзахской мечети, убивает имама Гамзат-бека, пришедшего на пятничную молитву. В возникшей перестрелке Осман погибает. «Осман выхватил пистолет и выстрелил в Хамзата, но и Хаджиясул Мухаммад успел выстрелить в Османа. И Хамзат и Осман, оба упали тут наземь и сразу же умерли».
Замысел заговорщиков был весьма рискованным и почти не имел шансов, если бы не крайний фатализм Гамзат-бека. Предупрежденный о заговоре он сказал приближенным: - «Можете ли вы остановить ангелов, если они придут за моею душой? Что определено Аллахом, того не избегнем, и если завтра назначено умереть мне, то завтрашний день - день моей смерти». Уцелевшие в перестрелке мюриды засели в ханском дворце. Хаджи-Мурат велел поджечь дворец, спасшихся из огня схватили и сбросили в пропасть.
- July 28th, 2014 , 04:15 pm
июнь 1834 - «Значительная партия» из койсубулинцев, гумбетовцев «и других обществ» прошла через салатавские земли «и спустились к Сулаку, где напав на кумыкские деревни Бавтугай, Лак-Лак и Темир-аул, ограбили жителей и угнали скот».
июль 1834 - Полковник Ахмед-хан Мехтулинский, «собрав подвластных ему мехтулинских жителей, спустился к сел.Аракан и в уроч.Шура напал на стадо, принадлежавшее араканцам, и хотя жители для защиты оного сбежались, но потеряв одного человека убитым, отступили, оставив в добычу мехтулинцам 1 100 баранов. В то же время» майор «Абу-Муслим Казанищенский по приказанию полк. Клюки фон Клугенау с своими подвластными выступил к ирганайскому спуску, показывая намерение напасть на Ирганай, а прап. Уллубий Эрпелинский и Юсуф-бей Каранайский, спустясь к Гимрам, завязали с гимринцами перестрелку. Следствием сих тревог было то, что многие койсубойлинцы, оставив Гамзат-бека, возвратились в свои жилища для защиты оных».
лето 1834
- Гамзат-бек «сумел вновь распространить влияние мюридизма на весь Нагорный Дагестан. В итоге земли подвластные имаму с трех сторон окружили Аваристан.
В этой обстановке Аварские ханы провели ряд переговоров с имамом и выработали план совместных действий по организации набегов в Кахетию. Однако, из за ряда проволочек набег не был организован.
Усиление власти нового имама и «двойная» игра аварских ханов не прошли незамеченными мимо внимания командующего кавказским корпусом барона Розена. Опираясь на возможность проникновения русских войск внутрь Нагорного Дагестана кавказское командование поставило аварских ханов перед невозможностью продолжать двойную игру. Наибольший эффект возымело лишение всех аварских ханов жалования! Правительнице Аваристана ханше Паху-бике пришлось выбирать из двух зол наименьшее, и она пошла на разрыв с Гамзат-беком и даже предприняла попытку физического устранения имама».
август 1834
- Имам Гамзат-бек, в качестве ответной меры, вторгся в Аварское ханство и осадил Хунзах. Имам «со своими полками двинулся к городу хунзахцев. Последние же, укрепившись при своих замках, заблокировали дороги, ведущие внутрь Хунзаха, куда, стеклись те жители окрестных селений, чей дух был не здоров. Хунзахцы при этом взяли под арест тех своих земляков, которые были известны склонностью к шариату - выдающегося храбреца Алибека и людей, подобных ему. Воины» Гамзат-бека, «окружив хунзахцев, продолжали осаду до тех пор, пока та не утомила последних. Они при этом потравили еще зеленые хунзахские поля на глазах у их хозяев».
Через две недели противники заключили соглашение, по которому ханша Паху-Бике в качестве гарантии выполнения его условий отдала в заложники имаму своего младшего сына Булач-хана. Гамзат-бек «словом и делом проявил любезность по отношению к хунзахцам, а когда положение вроде бы стабилизировалось, даже пригласил их на совместное заседание».
25.08.1834
- Уничтожение аварского правящего дома. На новые переговоры с Гамзат-беком, в сопровождении свиты из двухсот хунзахских удальцов, приехали старшие братья заложника Абу-Султан-Нуцал-хан и Омар-хан. Во время переговоров произошла перестрелка, в результате которой Абу-Султан-Нуцал-хан и Омар-хан, все их спутники, а также брат имама и некоторые мюриды из его окружения были убиты.
В тот же день, по приказу имама, Паху-Бике и всех остальных женщин аварского владетельного дома убили. Оставили в живых только одну из жен Нуцал-хана, которая была беременна. «Что же касается Булача, то он был отвезен тогда в Гоцатль». Потом, русские источники, в один голос стали утверждать, что это смертоубийство было умышленно подстроено Гамзат-беком по наущению Аслан-хана, правителя Кази-Кумуха и Кураха, имевшего на Паху-Бике зуб за отказ отдать ему в жены одну из своих дочерей. Эту версию против Гамзат-бека и его соратников русские использовали настолько успешно, что большое число горских народов поверили в это. Однако первые русские донесения говорят совершенно о другом. Там сообщается, что ссору двух сторон затеяли самые младшие участники. Один схватился за кинжал, другой за пистолет, и в одно мгновение вся сцена превратилась в кровавую бойню.
По словам Мухаммеда-Тахира ал-Карахи, Гамзат-бек приказал хунзахцам «разрушить все укрепления в их стране и находиться при нем Нусал-хану, Умма-хану и ряду других лиц до тех пор, пока не окончится указанное разрушение этих укреплений. Они на это не согласились. Хунзахцы намеревались было вернуться обратно, но товарищи Хамзата запретили им это. Тогда ученый Мирзаль Хаджияв первый схватился за оружие и закричал: «Эй вы, молодцы Хунзаха, приложите всю вашу мощь и силу в избиении этих». Завязалась битва между войсками Хамзата и людьми Хунзаха. Были убиты Нусал-хан, Умма-хан, Hyp Мухаммед Кадио, Мирзаль Хаджияв и ряд других, не осталось даже из их знати и глав никого того, кого можно было бы назвать. Из людей имама Хамзата пали смертью праведников брат Хамзата Мурад-бек, Чуфан, сын дяди по отцу Хамзата Дибирасуль Мухаммед ар-Ригуни, Мухаммед Али ал-Гимри и ряд других. Битва произошла в то время, когда Хамзат вышел из своей палатки и удалился для омовения. Его подушка, находившаяся в палатке, была найдена продырявленной множеством пробоин от ружейных пуль, которыми в изобилии стреляли по палатке, думая, что в ней находится Хамзат».
Истребление дома аварских властителей, умышленное или случайное, стало переломным для правления Гамзат-бека, а может быть, и для истории всего движения, потому что с этого момента в Дагестане нарушился существовавший там баланс сил: со сцены ушла единственная в этом крае группа, способная противостоять власти имама и ее распространению на весь Нагорный Дагестан. Это событие, также, лишило русских важного союзника в Дагестане.
- July 27th, 2014 , 04:18 pm
имам Гамзат-бек ибн Али Искандер-бек ал-Гуцали
ноябрь 1832 - Избрание Гамзат-бека имамом Дагестана. «С согласия авторитетных и влиятельных койсубулинцев - знатоков шариата, а также людей, согласных с ними по вопросу путей оказания помощи мусульманской религии, имамом стал знатный аристократ и храбрец Хамзат Гоцатлинский, сын Алискандарбека, которому дана была присяга после мученической смерти имама Газимухаммада».
1833
- «Хамзат начал призывать народ твердо держаться мусульманской религии, а также распространять шариат. Держась за канат Аллаха, он затем выступил во главе войска, чтобы возвысить священный Коран.
Хамзат двинулся к селениям Корода, Хоточ, Хиндах и Чох с увещеваниями, обращенными к их жителям. Он побуждал их принять шариат и прочие установления ислама, и в этом они подчинились ему. Кородинцы, хоточцы, хиндахцы и чохцы стали, таким образом, подданными имама. Затем Хамзат пошел к селению Ругуджа. Ругуджинцы, однако, стали упорствовать. Дело в том, что жители этого селения были людьми грубыми, склонными к беззаконию и при всем этом весьма сильными. Имам поэтому начал сражаться с ними и ругуджинцы вкусили тогда и пули и удары меча. Их укрепленная обитель была взята, причем было убито около пятидесяти человек из числа ругуджинских насильников - вельмож и лиц, судивших по адатам.
Главарем ругуджинцев был Султанав, который успел, было укрепиться в своем замке. Люди Хамзата заставили, однако, Султанава выйти наружу, а затем, наложив на него оковы, отправили в гимринскую тюрьму. Богатства же Султанава они разграбили. Впоследствии, уже в дни правления Шамиля этот человек был там убит; в книге «Блеск дагестанских сабель» говорится: «Первым, с чего начал Шамиль - было убийство Султанава Ругуджинского, который тогда находился в гимринской тюрьме».
Хамзат, возвратившись назад, направился затем в такие города, как Телетль, Батлух, Карата, а также к тем, кто поддерживал их. Жители этих городов и люди, поддерживавшие их, подчинившись имаму, вошли в число его подданных».
октябрь 1833 - «Ахмет хан Мехтулинский в наказание жителей дер.Гергебиля за принятие к себе Гамзат-бека, отбил у них до 800 баранов, которые обещал возвратить им, если они дадут клятвенное обещание не принимать к себе более» имама. «Гамзат-бек, узнав о сем, собрав из деревень Аракана, Белокана, Кудухли и Гимры партию до 600 человек захватил у жителей гергебильских рогатый скот и до 300 лошадей и расположился между двух рукавов речки Койсу у каменного моста, защищаемого семью завалами. По приглашению гергебильских жителей на другой день прибыли к ним на помощь Ахмет-хан Мехтулинский с 600 и Абу-Муслим Казанищенский с 400 своих людей и, присоединив к себе до 400, жителей гергебильских. В продолжение перестрелки прибыли еще к ним на помощь Мамет кадий Акушинский с 100 человеками и кадий Цудахаринский с 200 человек». Однако «встреченное горцами у Гергебиля, ополчение это было отброшено назад, с значительною потерею, а победа гергебильская еще более упрочила влияние Гамзата». «При сем убит Гамзат-бека родной племянник» Али-Искандер, «один бек и десять простых» мюридов.
- May 20th, 2014 , 01:18 pm
25.12.1830 - Уничтожение генералом Абхазовым осетинского селения Кобани. «Кобани были заняты, и растерявшиеся жители покорно выслушали приговор. Им велено было немедленно выйти из деревни со всем скотом и имуществом. Когда это было исполнено, деревня запылала с четырех сторон и гул, потрясший окрестные горы, возвестил о взрыве каменных башен, составлявших оплот и гордость Кобани. В тот же день отряд двинулся обратно, а вместе с ним потянулись и жители, переселяемые на плоскость, в окрестности Владикавказа».
30.12.1830 - Отряд дагестанцев во главе с богазским старшиной Аличулой-Мухаммедом вступил в Джаро-Белоканскую область. «Одна партия отправилась в селение Гавазы для захвата анцухского пристава князя Вачнадзе; другая стала на дороге к Закаталам, чтобы преградить дорогу» русским войскам, «а третья, при которой находился сам Аличула, - заняла Цаблуани. В Белоканы явились посланные с требованием, чтобы Муртазали дал в аманаты своих сыновей. Но когда Муртазали, вместо ответа, собрал шестьсот своих односельцев и расположил их возле своего дома, - суровый Аличула в ту же ночь нагрянул на Белоканы, и люди, которым Муртазали доверил защиту себя и своей семьи, бежали при первом его появлении. Верный» русским Муртазали, «все еще рассчитывавший, что ему дадут помощь из редута, заперся в крепкой башне, находившейся в его дворе, и решил защищаться до последней возможности. Но Аличула не захотел даже тратить пороха, а тем более крови своих сподвижников: он просто приказал обложить башню хворостом и поджечь его со всех сторон. Когда раскалившиеся стены дали трещины, и огонь проник во внутренность жилища, - башня рухнула, и под ее развалинами погибли в пламени и сам Муртазали, и все его семейство. В редуте явственно слышали выстрелы и видели широкое зарево, стоявшее над селением, - но помощи не дали «по случаю ночного времени и неизвестности о числе неприятеля» Между тем» войско Аличулы «расположилось в Белоканах как дома, а на следующий день было усилено еще новыми партиями, прибывшими из Дагестана. Эти партии, с пятнадцатью распущенными знаменами, дерзко прошли под пушечными выстрелами из русского редута» и с кличем: «Ля-илляхи-ил-алла» - соединились с Аличулой. Наступила минута, когда осада грозила уже самому Белоканскому форту и с высоких валов его можно было наблюдать, как конные партии, сгоняли к Белоканам длинные ряды арб, нагруженных всевозможными осадными принадлежностями».
03.01.1831 - Русские войска, подошедшие со стороны Закатал и Царских колодцев на помощь Белоканскому редуту соединились под Белоканами и начали штурм аула. «К вечеру, после жестокого боя, половина селения перешла в руки» русских, «но в другой упорно еще держались лезгины, и выбить их оказывалось» войскам «не под силу. Так наступила ночь. Густой туман прикрыл обе враждебные стороны и прекратил ожесточенную схватку. После страшной битвы вдруг наступила мертвая тишина - предвестница новой бури, готовой разразиться с первым лучом восходящего солнца. Но в глухую полночь» Аличула «снялся с позиции и вместе со всеми жителями вышел из деревни так тихо», что русские «заметили его отступление только с рассветом, когда Белоканы уже опустели».
январь 1831
- Воззвание имама Гази-Мухаммеда и Гамзат-бека к горцам Дагестана.
«От уповающего на Всевышнего Бога Гази-Мухаммеда и от жертвовавшего себя борьбе за Божье дело Гамзат-бека к обществам мусульман и единобожников, младшим и взрослым четырех сторон, привет вам. Да ниспошлет вам Бог благословение и милосердие. Да будет доволен вами Аллах и отпустит вам грехи! Аминь.
А затем: о дорогие братья! Как вы не обращаете внимания на Божьи слова в книге, ниспосланной нашему Пророку, да благословит его Аллах и приветствует: «Вам письменно завещано сражение, но оно вам отвратительно...» Почему вы ставите правителями кяфиров минуя верующих?
О мусульмане! Да милостивит вас Аллах, последуйте Богу и его Посланнику. «Кто последует Богу и его Посланнику и те, которые веруют воистину Божья партия победит». Вы не бойтесь наказания от Бога в сражении с отступниками и в изгнании их из своей земли и присвоении их имущества, потому, что в Коране написано так: «Наказанием тех, кто воюет против Аллаха и его Посланника и старается сеять на земле раздор является убийство...»
Вы не страшитесь смерти, участвуя в войне. «Где бы вы не были, все равно вас достигнет смерть, даже если вы будете в укрепленных замках». Вы не считайте ваших погибших умершими, ибо Бог говорит: «Вы никак не считайте павших в войне за Божье дело мертвецами, они у своего Бога живы и здоровы».
Будьте вместе с Гамзатом в надежном месте до моего прибытия с войсками со стороны Дербента, количество которых кроме Бога не будет в состоянии исчислить. Когда мы сойдемся, мы покажем чудеса кяфирам и пособникам их. Вы не сомневайтесь в Божьих словах.
О братья! Выступайте на борьбу, потому, что борьба нам обязательна, как это известно алимам. Лозунги об этом ясны. Вы не обращайте внимание на примиренчествующих с кяфирами. Не слушайте их ложных советов. Не поздно еще выяснится наше и их положение. На этом свете захватом их имущества и пленением их, а на том свете - загнанием их в ад. Ей Богу, Гамзат и Дагестан пришли в движение. Уповайте на Бога, на все воля Божья. Сабли наши, а шеи кяфиров и отступников. Боже помоги поборникам религии. Унижай унизителей религии и помоги нам победить кяфиров!»
- May 6th, 2014 , 11:59 am
29.10.1830
- Неудачный штурм селения Старые Закаталы русскими войсками. К штурму «назначены были две колонны: одна - батальон Ширванского полка при двух орудиях - должна была демонстрировать со стороны Джар, чтобы привлечь на себя внимание» горцев, «а главная - два батальона Эриванского полка, сорок саперов, четыре орудия скрытно выдвигаются на катехскую дорогу и отсюда ложбиной начинают приближаться к Старым Закаталам. В девять часов утра обе колонны тронулись. Генералы Стрекалов и Сергеев поехали при главной колонне. На первую высоту, лежавшую за крепостью, войска поднялись без выстрела. Отсюда дорога втягивалась в леса, дремучей полосой простиравшиеся уже до самых Закатал. Стрекалов приказал Сергееву продвинуться вперед, стать в самом лесу и затем уже подвигаться просветами вплоть до» позиций горцев. «Трудно допустить, чтобы лезгины не знали, а между тем, когда войска стояли уже на опушке леса, - в Старых Закаталах, еще шло народное собрание, и Ших-Шабан, незадолго прибывший в стан Гамзат-Бека, говорил зажигательную речь». Вероятно, Гамзат-бек, «сознававший для себя все выгоды лесного боя, нарочно не препятствовал движению» русских «стараясь заманить» их «в места, памятные кровавыми событиями.
Между тем отряд выбрался на небольшую поляну. Здесь приказано было остановиться, - и Эриванский полк занял позицию по обе стороны лесной дороги: первый батальон, майора Кошутина, расположился влево на небольшой высоте; второй, майора Клюки фон Клугенау - вправо, на старом кладбище, при котором сходятся дороги от закатальской мечети и башни. Ближе чем на картечный выстрел, впереди этого кладбища виднелась небольшая прогалина, а за ней начинались сады, обнесенные каменными стенками, оба батальона, разделенные между собой неглубокой балкой, находились на расстоянии один от другого не более тридцати-сорока саженей. Стрекалов приказал Кошутину укрепить левый фланг позиции небольшой батареей, поставленной на высоте, а Клугенау приступить к вырубке леса, чтобы очистить место для действия артиллерии. Но едва цепь, высланная вторым батальоном для прикрытия рабочих, продвинулась на лесную прогалину, как была осыпана ружейным огнем из густого кустарника. Командир полка, князь Дадиан, поскакал сам, чтобы удостовериться в степени опасности, в этот момент горцы выскочили уже из кустов и кинулись в шашки. Попавший под натиск, Дадиан едва не был убит, но его успели окружить солдаты; начальник же цепи, подпоручик Корсун, и вместе с ним тридцать нижних чинов были изрублены. Отрезанная от своего батальона, не успевшая даже сбежаться в кучки, цепь была разорвана, смята и обратилась в бегство. Горцы ударили на кладбище, но Клугенау, успевший поднять батальон в ружье, отразил дерзкий натиск, - и лезгины тотчас рассеялись. Цепь под командой штабс-капитана Потебни опять заняла свое место, а для поддержания ее выдвинули за кладбище роту штабс-капитана Гурамова; затем две неполные роты остались на самом кладбище в общем резерве, а остальные люди, под общей командой капитана Антонова, принялись за вырубку леса.
Было уже три часа пополудни. Скоро из цепи дали знать, что впереди, в садах, лезгины опять собираются в значительных силах. Дадиан сам поехал к Стрекалову, находившемуся при первом батальоне, чтобы получить разрешение оттеснить» горцев, «пока это еще представлялось возможным. Но Стрекалов, имевший известие от своих лазутчиков», что лезгины находятся «в ничтожных силах, отправил Дадиана назад с приказанием усилить работы, а сам, поручив войска генералу Сергееву, уехал в Новые Закатали. Дадиан передал приказание Клугенау. Еще усерднее застучали топоры, еще чаще под их ударами стали падать вековые чинары, а наваленный лес между тем все больше и больше уменьшал позицию и окружал карабинеров такой засекой, которая давала горцам возможность подкрадываться к ним незамеченными. Большая часть сил Гамзат-бека в это время стянулась уже против второго батальона и, прикрываясь засекой, скрытно окружила и цепь, и рабочих. Прошел час, другой - и вдруг, как по условному сигналу, несколько тысяч лезгин поднялось со всех сторон и ринулось в шашки. Что произошло тогда - описать трудно. И цепь, и резерв были моментально отрезаны от батальона и разобщены друг от друга так, что карабинерам пришлось защищаться поодиночке. Штабс-капитан Потебня был изрублен. Начальник резерва штабс-капитан Гурамов пал под кинжалами. Лихие эриванцы почти все сложили свои головы возле своих начальников, и из ста пятидесяти восьми человек только четырнадцать успели добраться до кладбища.
Все это совершилось так быстро, что часть батальона, рубившая лес влево от кладбища в балке и вправо от него по скату горы, - была застигнута врасплох и не успела даже схватиться за ружья. Капитан Антонов был ранен, а рабочие или бежали, или гибли без отпора под ударами горцев. Клугенау, кинувшийся было на помощь к ним с последним резервом, сам столкнулся» с лезгинами «и не мог пробиться. Орудия по третьему выстрелу умолкли: артиллерийский офицер, поручик Опочинин, был ранен пулей в грудь, прислуга перебита, и оба орудия, вместе с зарядными ящиками, захвачены горцами. Отчаянные усилия Клугенау выручить пушки повели только к новым потерям. Сам Клугенау, оба ротные командиры, все фельдфебели и большая часть офицеров и унтер-офицеров или были убиты, или изранены. Солдаты остались без начальников.
Второй батальон почти уже не существовал, когда на помощь к нему подоспел подполковник Кошутин с двумя карабинерными ротами своего батальона; но их прибытие только без пользы увеличило число» потерь русских, «так как стесненная местность не позволила им даже развернуться. Кошутин, человек отчаянной храбрости, был ранен одним из первых, и его солдаты, сбитые натиском, побежали назад. Увидев катастрофу, Сергеев двинул в бой последние две еще уцелевшие роты с тем, чтобы дать возможность остальным выйти из под ударов горцев, - но роты сразу попали в общий водоворот и были увлечены потоком общего бегства. Сергеев таким образом остался на батарее один с сорока саперами. Горцы без труда овладели ничтожным укреплением, взяли оба орудия и из сорока саперов осталось в живых только восемнадцать; но эти герои пробились сквозь лезгин и вынесли на ружьях раненого генерала.
Остатки рот не попали уже на старую дорогу, а были отброшены в тесную улицу, где горцы, засев по обе стороны ее за глиняными стенками, безвозбранно расстреливали бежавших солдат. Поражение отряда было полное. В этот роковой для эриванцев день» русские, по официальным данным, потеряли «четыре орудия, одного генерала, обоих батальонных командиров, шестнадцать офицеров и более четырехсот нижних чинов. В числе офицеров здесь же убит был и подпоручик Литвинов - георгиевский кавалер, собственноручно взявший при штурме Карса» турецкое знамя.
«Только в полутора верстах от места битвы князю Дадиану удалось наконец остановить оба батальона. Он дал им опомниться, привел в порядок и с барабанным боем повел» в атаку. «Но в эту минуту прискакал адъютант Стрекалова с приказанием отступить в лагерь.
Напрасно князь Дадиан от имени полка два раза посылал просить позволения возобновить атаку; Стрекалов не позволил - и войска возвратились в лагерь грустные и убитые».
Николай I «был чрезвычайно огорчен подобным происшествием. По этому поводу граф Чернышев писал Паскевичу: «Государь император с крайним прискорбием и неудовольствием усмотреть изволил, что Эриванский карабинерный полк, столь отличавшийся в последней кампании, под личным предводительством Вашего Сиятельства, ныне, в деле против лезгин, оставил вверенные ему орудия в руках неприятеля и, не внимая гласу начальников, обратился в бегство, будучи преследуем незначительным числом горцев. Не постигая, какие обстоятельства могли побудить русских солдат к столь постыдному бегству, Его Величество желает, чтобы Ваше Сиятельство сделали подробнейшее исследование сего происшествия и обо всем донесли Его Величеству».
- May 4th, 2014 , 12:33 pm
Гамзат-бек Гоцатлинский
29.09.1830 - Передовые отряды Гамзат-бека «появились на горах, верстах в пятнадцати от белоканского редута, а ночью конная партия, отделившаяся от них, нагрянула на самое селение. Войска в редуте слышали выстрелы и крики, но не могли дать помощи, так как сами ежеминутно ожидали нападения, и партия, разграбив армянских купцов» спокойно ушла. «Гамзат-бек не пошел, однако, далее. Он послал сказать джарцам, что не спустится с гор, пока не увидит среди них дружного восстания и не получит аманатов. Сергеев придвинул к Белоканам отряд подполковника Доброва - дивизион драгун и роту ширванцев с тремя орудиями, а к Катехам для наблюдения» за горцами «выдвинул батальон пехоты, также с тремя орудиями и казаками, под командой подполковника Платонова. Он до того уверился теперь, что Гамзат-бек не осмелится спуститься с гор, что сам отказался от присылки войск из Грузии, находя свои силы слишком достаточными, чтобы удержать в повиновении местное население. В этом самообольщении Сергеев даже не заметил, как жители Катехи, Мацехи и даже из Джар целыми толпами стали переходить в стан Гамзат-бека. Сергеев спохватился поздно, когда об аресте» главных организаторов, «чего так добивался Паскевич и требовал Стрекалов, нечего было уже думать, потому что» восстание «кругом» закипело «в полном разгаре. Гамзат-бек между тем занял Катехи. Там он принял аманатов от всех» восставших селений «и затем отправил их в Дагестан, объявив жителям, что останется у них зимовать и приказал поставить укрепление в Старых Закаталах. К решительным действиям он не хотел, однако, приступать, пока не подойдут к нему последние подкрепления, а в ожидании их разрешил производить частные набеги на плоскость».
15.10.1830 - «Партия» лезгин «спустилась по Беженьянскому ущелью, против деревень Гавазы, Чеканы и Кучетаны. Деревни эти охранялись постом из ста кахетинцев, а в резерве стояло сорок гренадер Грузинского полка с горным единорогом, под командой прапорщика Салтыкова. Партия незаметно обошла караул и кинулась прямо на лагерь Салтыкова. Секрет вовремя поднял тревогу, и когда лезгины устремились к ружейным пирамидам, - гренадеры встретили их штыками. Завязался отчаянный бой грудь на грудь, а тем временем с поста успели прискакать кахетинцы и, в свою очередь, врезались» в лезгин с тыла. «Один из них, дворянин Хсрулишвили тотчас изрубил байрактара и захватил лезгинский значок. Орудие, находившееся уже во власти» горцев, «также было отбито гренадерами. Тогда лезгины стали подаваться назад и через полчаса скрылись в Беженьянском ущелье. Эта ночь стоила» русским «двадцати четырех человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести».
20.10.1830 - К Гамзат-беку подошли ожидаемые им подкрепления и он «со всеми силами перешел в Старые Закатали. Отряд Сергеева, усиленный донским Леонова полком, стоял возле новой крепости; сюда же двигались из Грузии еще два батальона эриванцев с четырьмя орудиями и остальные части Грузинского полка, под командой генерала Симонича. Стрекалов, опередив войска, сам прибыл в Новые Закатали и принял главное начальство над собиравшимся отрядом. Познакомившись с положением дел в Джарской области, Стрекалов пришел к убеждению, что прежде всего необходимо преградить лезгинам все дороги в заалазанские места, а для этого построить ряд укреплений по пути к Белоканам и Талам. Этой мерой он думал держать» лезгин «в строгой блокаде», но горцы не стали дожидаться, пока их «запрут в Закаталах», а сами двинулись вперед и заставил русских «самих принять оборонительное положение. Вечером раздались по крепости первые выстрелы; пальба шла всю ночь и весь следующий день; несколько пикетов было атаковано, и на одном из них казак поплатился жизнью».
22.10.1830 - Лезгины, «пробравшись густыми лесами» к сараям, в которых изготавливался кирпич для строительства Закатальской крепости, «внезапно атаковали роту ширванцев, прикрывавшую рабочих».
25.10.1830 - Из русского лагеря у селения Новые Закаталы направлены фуражиры, «под прикрытием двух рот Ширванского полка с казачьим орудием, под командой капитана Фокина. Как только прикрытие стало расставлять цепь, - восемьсот конных лезгин вынеслись из леса и кинулись в шашки. Цепь была опрокинута, и горцы с налета врубились в ширванские роты... Бог знает, чем бы окончился» для русских «этот кровавый день», если бы к ним не подоспела помощь. «Во весь опор из лагеря прискакал Платонов со своими казаками и ринулся в пики. Отброшенные атакой, горцы, однако, моментально оправились и возобновили нападение. Тогда из лагеря выслали еще две роты Ширванского полка с подполковником Овечкиным, - и только с их появлением» горцы отошли к Закаталам. «Стрекалов доносил, что пространство, на котором происходила битва, было завалено телами лезгин», но и из русского отряда, «выдержавшего короткую битву, выбыло из строя два офицера и шестьдесят восемь нижних чинов. Это свидетельствовало прямо», что противник русских «смел, предприимчив, и что при дальнейшем развитии военных действий» русские потери, «в случае малейшей неосторожности, могут достигать значительной цифры. Действия Гамзата не замедлили отразиться на джарцах, и даже те немногие люди, которые еще сохраняли верность» России, «теперь один за одним стали переходить на сторону Гамзата. Лезгины, рассыпавшись по лесам, препятствовали всем работам, и, по справедливому выражению Сергеева, каждое срубленное дерево стоило» русским войскам «потоков крови. При таком энергичном предводителе, каким оказался Гамзат-бек, нечего было и думать о блокаде» его сил. «Русский отряд, собственно говоря, сам очутился в блокаде, и чтобы разорвать эту пока тонкую, но каждый день все более и более густевшую сеть» у его командования, «оставалось одно средство - взять» Старые Закаталы.
- Первое столкновение Шабана с русскими. Направленный управляющим Джарской областью генералом Сергеевым в Катехи «конный разъезд наткнулся в двух верстах от этого селения на двести человек глуходар и был захвачен в плен. К ночи того же дня» часть сил Шабана «заняла высоты над самыми Белоканами».03.07.1830 - «Главные силы Шабана спустились с гор и, оставляя в стороне белоканский редут, потянулись к Катехам. Навстречу к ним Сергеев послал подполковника Платонова с казачьим полком и частью милиции, а дивизиону нижегородских драгун приказал расположиться в резерве. Платонов занял Катехи и даже двинулся дальше; но едва головная конница его втянулась в ущелье, как была встречена сильным перекрестным огнем, не устояла и в беспорядке ускакала назад. Эта новая неудача» русских «отразилась тем, что жители, собранные с подводами у Новых Закатал, все разбежались и постройка крепости остановилась».
03.07.1830
- Отряд Ренненкампфа выступил из Джавы в Чесельтское ущелье. Отряд шел через хребет Раро, перейдя который, дальше последовал двумя колоннами: одна колонна под начальством самого Ренненкампфа наступала через деревни Цамад, Бикойтикау и Дуадонастау; другая, под начальством подполковника Берилева,— через деревни Сихта, Кола и Чесельт. Колонна Ренненкампфа встретила упорное сопротивление крестьян, среди которых «солдаты с удивлением замечали в сражавшихся женщин». «В войсках появились убитые и раненые; число их стало расти. Постепенно вытесняя» осетин «из одной деревни в другую, войска два дня находились в беспрерывном огне». Всего Ренненкампф сжег семь селений и после взятия с.Бикойтикау расположился в нем лагерем.
Колонна Берилева, следовавшая через с.Сихта, также встретила сильное сопротивление крестьян этого селения. Деревня была занята с большим трудом. Следуя дальше, колонна подошла к с.Кола. Население укрылось в башне и оказало столь решительное сопротивление, что Берилев не решился осаждать башню и двинулся дальше на соединение с Ренненкампфом (за это он получил замечание со стороны генерала Стрекалова).
04.07.1830 - Русские войска штурмует гору Зикара на которой укрепились восставшие жители Южной Осетии. Две атаки горы, предпринятые Ренненкампфом, оказались безрезультатны. Повстанцы, оборонявшиеся ружейным огнем и большими камнями, которые спускали с горы на наступавшие войска, бились с большим ожесточением
05.-06.07.1830 - Осада горцами, под руководством Шабана, Белоканского редута. «Несколько раз кидались они на штурм и каждый раз, встречая отпор, обращались назад». После подхода из Закаталы отряда генерала Сергеева, Шабан отступил в горы. «Ших-Шабан слишком поторопился с нападением на Белоканы и тем погубил так успешно было начатое им дело. Выжди он на Рог-но-оре - Гамзат-бек, уже прибывший в Джермут, мог бы без труда задержать» русские «войска в Закаталах, и тогда участь белоканского редута, быть может, и была бы иная. Теперь, напротив, все обстоятельства обратились против горцев. Поражение Шабана так повлияло на Гамзат-бека, что он распустил лезгин и сам уехал в Аварию». Бой за Белаканский редут «сразу подавил начинавшееся восстание».
07.07.1830 - Третий штурм горы Зикара отрядом генерала Ренненкампфа. Поражение восставших. Из попавших в плен к Ренненкампфу, 118 повстанцев были приговорены к казни, 21 участник сопротивления — отправлен в Сибирь.
08.07.1830
- Генерал Ренненкампф осадил башню у селения Кола. На посланное через князя Мачабели предложение сдаться повстанцы ответили отказом. После бомбардировки башни, начался штурм. Две роты гренадер были брошены в атаку, но были отбиты. Войска потеряли 4 человека убитыми и 18 человек ранеными, в том числе был смертельно ранен подполковник Берилев. Ночью атака повторилась. Осажденные, услышав шум, стали бросать камни, и охотники были отражены.
Ренненкампф решил поджечь башню. В первом часу из лагеря вышли несколько охотников, которые обложили башню сухими дровами и подожгли. Осажденные заметили это и открыли огонь. Пламя быстро поднялось вокруг башни и скоро достигло верхней надстройки. «Даже в эти последние минуты,— говорит один из очевидцев,— отчаянные головорезы не думали о сдаче: они пели во всю глотку веселую песню, неустанно бросали камни, издевались над нашими усилиями и, видимо, предпочитали смерть всякой пощаде...»
Когда огонь охватил все деревянные части башни, 10 человек осетин во главе с Бега Кочиевым по веревкам спустились из башни и с кинжалами в руках бросились на солдат, пытаясь пробить себе дорогу. Девять человек были подняты на штыки солдатами, сам Бега Кочиев был взят в плен. Остальные осажденные сгорели в башне.
Героическая борьба чесельтцев-крестьян за свободу произвела сильное впечатление и на самих царских генералов. «Горцы оказали примерное ожесточение», - писал Паскевич Чернышову.
На первом этапе восстание возглавил Гази - Магомед который был избран имамом в 1830 году. Гази-Магомед родился в 1793 году в селении Унцукуль. Затем он жил в Гимрах. Его другом детства был его будущий соратник Шамиль. Гази-Магомед обучался у выдающихся дагестанских ученых и вскоре сам получил известность. В феврале 1830 года Гази-Магомед, собрав 8-тыс. войско направился на резиденцию аварских ханов - аул Хунзах. В 1828 году хунзахские ханы приняли русское подданство и представляли собой реальную оппозицию восставшим. Хунзахцам удалось отстоять свой аул. Затем военные действия были перенесены на плоскость. В урочище Чумескент было построено укрепление. Сюда стекались сторонники Гази - Магомеда. Войскам восставших сопутствовал успех. Они заняли селение Параул.25 мая 1831 года Гази - Магомед осадил крепость Бурную. Прибытие русского подкрепления вынудило его отступить. Похожие события повторились при осаде крепости Внезапной, которая также располагалась на р. Сулак. В августе 1831 года Гази - Магомед пошел на Дербент, а в ноябре 1831 года, пройдя Кавказскую линию, он осадил Кизляр. Восстание разрасталось. Войска Гази - Магомеда направились на Владикавказ. В Дагестан была направлена карательная экспедиция, возглавляемая генералом Розеном.10 октября 1832 года войска Розена подошли к Гимрам. Начался бой. Восставшие оказывали ожесточенное сопротивление, но силы были неравны. Защищая свой аул, погиб имам Гази - Магомед. Здесь же был тяжело ранен его сподвижник Шамиль. Казалось, что восстание прекратится, так как в горах воцарилось временное затишье. Но вскоре борьба разгорелась с новой силой и обрела нового лидера. Им стал соратник Гази - Магомеда, уроженец села Гоцатль Гамзат-бек. Родился он в 1789 году. По происхождению был чанка. Обучался он также у известных ученых. В период освободительной борьбы под руководством Гази - Магомеда, Гамзат-бек проявил большую активность. После смерти первого имама, Гамзат-бек вступил на его место. В начале 1834 года армия Гамзат-бека насчитывала более 20 тыс. человек. Число сторонников Гамзат-бека все более увеличивалось. В горном Дагестане только хунзахские ханы не признавали его власти. В августе 1834 года 12 тыс. войско Гамзат-бека направилось на Хунзах. Резиденция хунзахских ханов была взята без боя. Здесь была уничтожена почти вся ханская семья. Это означало, что восстание вступило в новую фазу - антифеодальной борьбы. По всему горному Дагестану уничтожались представители феодальных родов. В селении Ругуджа было истреблено около 50 феодалов из рода Султаналиевых. Расправа над феодалами увеличивала власть Гамзат-бека. В то же время против него объединились силы, недовольные ростом его влияния. В результате был организован заговор, во главе которого находились молочные братья убитых хунзахских ханов Осман и Хаджи - Мурад. Гамзат-бек избрал своей резиденцией Хунзах. Именно здесь и произошли роковые события.15 мая 1834 года Гамзат-бек был убит на пороге хунзахской мечети. Один из участников заговора, будущий наиб Шамиля - хаджи - Мурад так описывал эти события: "Брат мой, Осман, нанесший удар кинжалом Гамзату, был убит его нукерами". Имамство Гамзат-бека продлилось недолго, но под его руководством оно еще более расширилось и обрело антифеодальный характер. Смерть Гамзат-бека не означала окончание войны.
В сентябре 1834 года новым имамом был избран друг Гази - Магомеда и соратник Гамзат-бека - Шамиль. Как и первый имам, Шамиль был уроженцем села Гимры. Датой его рождения считается 1798 г. Отцом его являлся уздень Денгау-Магомед, матерью - дочь зажиточного узденя Баху-Меседу. Мальчик при рождении был наречен Али, но в силу постоянной болезненности по существующему в горах поверью ему изменили имя, назвав Шамилем. Будущий имам и в юности отличался силой, волевыми качествами, лидерскими способностями, что и обусловило его дальнейшую судьбу. Также он проявил большое рвение в учебе, обучаясь у известных дагестанских ученых. Первый период восстания под его руководством 1835 - 1839 г. г. ознаменовался тем, что военные действия осуществлялись преимущественно на территории горного Дагестана. Весной 1837 года войска Шамиля наносят поражение русским войскам у селений Ашильта и Телетль. Масштабы восстания расширяются и охватывают общества Гумбет, Анди, Салатау, лезгинские общества Самурской долины и др. В 1839 году наступлении против Шамиля велось с двух сторон. Самурская экспедиция, возглавляемая генералом Головиным, подавила восстание в лезгинских обществах Самурской долины и в Кубинском уезде. Чеченская экспедиция, возглавляемая генералом Граббе, прошла через Северный Дагестан и направилась на резиденцию Шамиля - неприступную крепость Новое Ахульго, где сосредоточивалось его войско.11 июня 1839 года началась осада Ахульго, так как штурмовать крепость генерал Грабе не решился. Ввиду численного преимущества русских войск Шамиль пошел на переговоры, предоставив своего 8 - летнего сына Джамалэтдина в аманаты (заложники). (Последующая судьба сына Шамиля была сложной. Джамалэтдин воспитывался в России. В 1855 г. Шамиль вернул сына домой. Выросший вдали от отца и Родины, Джамалэтдин не нашел в горах счастья.28 июня 1859 г. он умер от чахотки). Военные действия были вскоре возобновлены. Штурм Ахульго закончился 22 августа. Осада продлилась три месяца. Восставшие понесли большие потери. Среди убитых были жена и маленький сын Шамиля. Сам Шамиль вынужден был уйти в Чечню. Тем временем, царское командование считало восстание законченным. Установилось временное затишье, которое ознаменовалось усилением налогового бремени.
В начале 40-ых гг. XIX в. восстание ознаменовалось новыми успехами. К нему примкнула Чечня. В 1842 г. восставшие отбили 12 крепостей. Были предприняты успешные экспедиции в Казикумух, Акуша, Ахты, Табасаран. В 1843 году русские войска вынуждены были покинуть Нагорный Дагестан. В конце 1844 года новым командующим русскими войсками был назначен граф Воронцов. В Петербурге был выработан план действий на Кавказе, который должен был покончить с восстанием одним ударом. На Кавказ была переброшена 40 - тыс. армия. Войска Воронцова направлялись против тогдашней резиденции Шамиля - аула Дарго в Чечне, вследствие чего эта экспедиция и получила название Даргинской. К началу похода на Дагестан армия Воронцова насчитывала 21 батальон пехоты, 4 саперные роты, 3 стрелковые роты, 16 сотен казаков и милиции, 2 грузинские пешие дружины по 500 человек каждая и 46 орудий. По мере продвижения войско командующего несло значительные потери. Но конечная цель похода вроде бы была достигнута. В 1845 году Дарго был занят. Но Шамиль, применяя тактику горной войны, изматывал войско Воронцова и в конечном итоге его измученные и значительно поредевшие отряды вынуждены были прекратить продвижение. Планам правительства относительно окончания войны одним масштабным походом был нанесен сокрушительный удар. В период этих событий наилучшим образом проявился талант Шамиля - стратега и полководца. Неудача этой экспедиции заставила царское командование в корне изменить тактику ведения войны. Вместо одиночных крупномасштабных экспедиций было решено действовать медленно, но твердо укрепляя за собой покоренные земли. Тем временем Шамиль предпринимал дальнейшие действия для распространения восстания по всему Кавказу. В 1846 году он совершает рейд в Кабарду, но поднять эту область на борьбу ему не удалось. В этом же году он направляется на Акуша. В 1847 году отряды Воронцова пытаются осаждать аул Гергебиль, но терпят неудачу. Военное командование начинает реализовывать новую тактику, расчищая дороги и продвигая систему крепостей вглубь Дагестана. Непокорные аулы уничтожаются. В 1847 году наиб Шамиля Кибит-Магома терпит поражение у Салтинского моста. Неудачно заканчивается и поход на Табасаран другого наиба - Хаджи-Мурада. В 1851 году отряды Шамиля терпят ряд военных неудач. В 1852 году русские войска успешно действуют в Чечне. После окончания Крымской войны и подписания Парижского соглашения царское правительство получает возможность перебросить на Кавказ дополнительные войска. В 1856 году русская армия на Кавказе насчитывает 226 тыс. солдат и офицеров. В их распоряжении имелось около 226 орудий. В 1857 - 1858 г. г. русские войска проводят ряд успешных операций в Дагестане и Чечне. В январе 1858 г. войско, возглавляемое генералом Евдокимовым, занимает Аргунское ущелье, после чего от восстания отходит Большая и Малая Чечня. С Шамилем остается Ичкерия вместе с аулом Ведено. Поскольку Ведено все еще остается столицей имамата сюда направляются значительные войска. В феврале 1859 года начинается осада Ведено. Но она была прервана из-за погодных условий.17 марта осада возобновилась, а 1 апреля аул был взят. Шамиль отступил в Дагестан. Он искал себе сторонников, но число их все более сокращалось. Тем не менее, Шамиль не сложил оружия. Летом царское командование предпринимает генеральное наступление, целью которого является окончание военных действий в Дагестане. Русская армия наступает с трех сторон. Чеченский отряд, возглавляемый генералом Евдокимовым, наступает со стороны Ведено. Дагестанский отряд под командованием барона Врангеля идет из Салатавии. Лезгинский отряд князя Меликова направляется из Кахетии. Общее руководство возложено на князя А. Барятинского. Последним убежищем Шамиля становится аул Гуниб. Здесь вместе с ним находится около 400 сторонников с семьями.10 августа подступы к Гунибу были окружены 40 тыс. отрядом.20 августа Барятинский начал переговоры о мире, которые не увенчались успехом.23 августа начался штурм Гуниба.25 августа 1859 года Гуниб был взят, а Шамиль пленен. Крупнейшее на Кавказе восстание прекратилось. Причинами его поражения являлись неравенство сил, экономическое и моральное истощение Дагестана. Определенную роль сыграл и факт обособления верхушки восставших и отделение их от общей народной массы. Постепенно наибы Шамиля накапливали богатства и мало чем отличались от феодалов, против которых и боролись. Происходило это все на фоне общего обнищания народных масс. После сообщения о взятии Гуниба, император Александр II написал в своем рескрипте от11 сентября 1859 года: "Слава тебе, Господи! Честь и слава тебе и всем нашим кавказским молодцам". Война на Кавказе истощала ресурсы, как России, так и Дагестана, После пленения Шамиль был направлен на местожительство в Калугу и стал "почетным пленником" России. Уже проживая в Калуге, Шамиль неоднократно обращался с просьбой к государю разрешить ему выезд на святые места, в Мекку. Но отпущен туда он был спустя 10 лет в канун1870 года. Учитывая возраст и старые ранения Шамиля, поездка не была для него легкой. Здоровье его было подорвано и в ночь с 3 на 4 февраля 1871 г. Шамиль умер в Медине. Он был похоронен на кладбище Джаннат аль Бакия.
Подождите вы, не спешите,
Несколько сотен, продавшиеся за деньги.
Проявите сабур, второй имам
Большую положит ношу на вас.
Али-хаджи из Инхо
Хамзат-бек родился в 1789 году в селении Гоцатль в семье известного среди горцев справедливостью, мужеством и умом Алисканди. Алисканди был визирем хунзахских ханов. Он служил у известного своим умом Ума-хана. Алисканди был искусным дипломатом. Во время правления Ума-хана он провел большую работу по урегулированию отношений с персидским шахом, который угрожал Дагестану. За это хан подарил ему одиннадцать сел из своего владения.
Хамзату было двенадцать лет, когда отец отвел его в селение Чох изучать науки Ислама. Рассказывают, что при виде «одетого в украшенную черкеску, носящего дорогую папаху» маленького сына бека муалим (преподаватель) чохского медресе сказал: «Я не совсем верю, что разодетый так ребенок будет изучать ильму (науку)». Услышав эти слова, Хамзат вышел и, сняв с себя одежду, бросил ее в хлев учителя, вернулся и сел среди учеников, ничем уже внешне не отличаясь от них.
Проучившись там двенадцать лет, при прощании Хамзат услышал от учителя, чтобы он не забыл взять свою одежду. Одежду, когда-то богато украшенную, а теперь поеденную молью Хамзат выбросил, дабы не оставить грязь в доме учителя. Обратите внимание на этот рассказ. Учитель сказал те слова потому, что очень редко кто из состоятельных людей изучал науки. Имам Шафии говорил: «Если бы не было бедных, исламская наука исчезла бы». Еще обратите внимание на сообразительность маленького Хамзата. Он не обиделся на слова учителя и не ушел, а, напротив, влился в среду учеников, стараясь ничем не выделяться. Вот за такое понимание его и отличил Всевышний. Этот пример показывает, каким был Хамзат человеком.
После того, как имам Гази-Мухаммад пал шахидом, ученые и представители народа собрались в мечети села Корода. Вторым имамом был выбран Хамзат-бек. Сначала он со своими друзьями обходил села, встречался с джамаатами, наставлял их, говорил о Шариате. Но это не давало нужных результатов. Тогда он отправился в селение Ирганай, убил их мунафиков, а самого влиятельного и авторитетного человека Султанова арестовал и отправил в Гимры для заточения в темницу. Сам имам Хамзат остановился в Ирганае, установив там Шариат. Решительные действия нового имама возымели действие и к нему стали приходить послы из других сел, проявляя покорность.
Потом он с Шамилем отправился в Унцукуль, жители которого отошли от Шариата. Сам Хамзат-бек с войском остановился чуть поодаль от села, а Шамиля вместе с двенадцатью мюридами отправил выяснить обстановку. Шамиль встал у колодца, но унцукульцы начали приглашать его в село, пообещав исполнить все, что он потребует. Мудрый унцукулец Кебед-хаджияв окликнул Шамиля с крыши колодца, что это ловушка и не надо идти в село. Тогда Шамиль отказывался вступить в село до тех пор, пока те не отправят к Хамзату заложников (аманат).
Унцукульцы послушались после большого противостояния. Там дело чуть не дошло до стычки. За это тоже с них взяли залог в 60 туменов. После этого унцукульцы поняли смысл слов Гази-Мухаммада, который говорил им: «Против вас придет второй, и он сделает вашу жизнь трудной». Этот второй был имам Хамзат-бек.
Таким образом, Хамзат-бек устанавливал Шариат в селах и не торопился встречаться с царскими войсками. Особенно он обращал внимание на усмирение угнетателей простого народа, богачей, беков, размышляющих только о своей выгоде. Он отправил Шамиля с отрядом на усмирение села Мушули. Там на помощь мушулинцам подоспел отряд из Хунзаха, который был разгромлен Шамилем. Хамзат прибыл туда и с Шамилем и с остальным отрядом отправился в Гергебиль. Там он навел порядок - гергебильскую аристократию арестовал и отправил для заточения в Гоцатль. Вот так, установив повсеместно в Аварии Шариат, Хамзат-бек отправился в Хунзах.
Мурадула ДАДАЕВ
Заведующий кафедры истории Ислама ДИУ
Из цикла статей «Борьба за защиту веры и народа»